Славянин. Александр Владимирович Забусов
ты лежи-лежи.
–С-сто-ой. Подойди ближе.
Отдышался. Егор чувствовал, как острый взгляд из-под кустистых бровей наблюдает за ним. Глаза выцветшие, пронизывающие, а лицо с клочковатой бородой на нем, доброе-доброе. Что за несоответствие? В прошлой жизни таким взглядом смотрели на федералов старухи в селах горных районов Чечни, в памяти отложилось. Бывало, кажется такая бабулька с добрым лицом предложит кружку молока испить, только останешься ли жив потом после такого угощения. Вот и сейчас… Лихой сунул меч в ножны, сложил руки на груди в замок. Ну-ну, что ж тебе надобно от меня, а, дед?
Старик протянул ладонь с длинными неостриженными ногтями перед собой. Добрая улыбка озарила морщинистое лицо. Дедушка «работает» без затей, расчитывая на «местный менталитет» по отношению к старости.
–Помру я скоро. На тебе на добрую память!
Рука Егора потянулась навстречу, но сразу отдернулась назад. Вспомнился совет славянского божества, не брать не своего, чужого не касаться. «Вернул» улыбку деду, с подчеркнутым добродушием ответствовал:
–Поживешь еще, дедушка! А поминок отдай тому, у кого взял.
Старикан на глазах поменялся, застонал, заскрипел зубами, сам посинел, глаза аж кровью налились, злобой плеснули.
–Умный, да? Умный?
–Ну не дурак.
–Я скоро кончусь. Пусть в мучениях, пусть душа моя не попадет в светлый Ирий, но я буду знать, кончаясь, что и вас всех не минет горькая чаша Мары. Сдохните все здесь, как остальные, которых под корень извел… Никто не спасется, уж Верлиока постарается.
–Колдун, что-ли?..
Во! Что с людьми делается! Непонятно только почему и куда они в очередной раз встряли? Ясно лишь, что обещанного вотчинником угощения в этой деревушке не быть. Дедок в усмешке кривил рот.
–…Ладно-ладно, я понял, дальше можешь не грозить. Лучше скажи, куда людей всех дел?
–Ночью увидишь!
–Значит, всех порешил!
–Не я, Верлиока. Я лишь…
–Боярич! – послышался с улицы голос Вторуши.
–Прощай колдун. Жил как шакал-одиночка и помрешь одиноким шакалом.
Вышел за порог, услыхав за спиной вытье лишенной души сволочи в человечьем обличье. Вторуша обрадовался, увидев его живым, бросился к старшему над отрядом.
–Пуста деревенька, ушли смерды.
–Не ушли. Все они мертвы. Покличь всех сюда.
–Ага, понял.
Вскоре, ведя лошадей в поводу, к Лихому ожидавшему у самой кромки леса, потянулся народ. Милад с Богданом подъехали разом, по всей видимости успев найти общий язык.
–Что-то нашел, Лихой? – спросил Богдан.
–Нашел.
Все навострили уши. Егор в раздумье похлопал плетью себя же по бедру, явно чего-то не понимая.
–Значит так, в этой избе сейчас помирает колдун. Все жители деревни мертвы, я не знаю как их порешили, но самое деятельное участие в сих деяниях принимал тот, кто сейчас в мучениях пытается покинуть этот свет. Боярин Милад, мы на твоей земле, смерды погибли твои, тебе и решение принимать по поводу урода