Сенсеры. В забвении. Ольга Арсид

      Дима с тревогой наблюдал за другом. Многие переживали за Нелли и хотели помочь ей, но Олег переходил все границы.

      – Что мы не понимаем? – потребовал Роб, и Олег остановился, завертел головой.

      – Я не могу, не могу сказать.

      – Так. За мной! – Мужчина прошел к двери.

      Олег попытался возразить, но Роберт по-отцовски рявкнул на него, и он поплелся следом. Алекс вышел составить компанию Тимуру и проверить, не угомонилась ли Эллен.

      – Дим, – обратилась Алиса, теребя косичку Генриетты, – пожалуйста, сделай хоть ты что-нибудь.

      – Я пытаюсь, Лис, но… он тоже пытался, а я все равно утащил ненависть к Алексу в приоритет.

      – Зато теперь ты вытащился обратно, – хихикнула малышка.

      – Пулей вылетел, я бы сказал, – подколол и Макс.

      – Ничего подобного, – Дима скрестил руки на груди и пробурчал: – просто сейчас есть кое-что важнее. Я потом буду его ненавидеть.

      – Да-а-а, – захохотала Генриетта, – нежно и трепетно ненавидеть.

      – Ах ты, малявка, – Дима подошел к девочке и защекотал ее, – вот куда от тебя деться?

      Алиса улыбнулась. Смех Генриетты нечасто можно было услышать. Да и вообще в их компании что-то радостное – редкость. События июля не остывали ни в чьей памяти. Алиса не понимала, как Нелли могла так поступить.

      «Не стоило тогда уезжать из Дома. Надо было остаться с ней».

      Вина прочно вошла в сердце каждого члена семьи. Но именно она сплотила их как никогда прежде.

      Генриетта резко смолкла и нахмурилась, глядя на Алису. Дима перестал ее щекотать.

      – Это я виновата, не вы. Надо было сказать, а я испугалась.

      Алиса обняла малышку и поцеловала в макушку, а собственная кроха, будто тоже выражая беспокойство, ударила под ребро. Алиса погладила живот.

      «Я не дам тебя в обиду!» – успокоила она дочь.

      – И тебя тоже, – сказала вслух, еще крепче прижав к себе Генриетту.