История Кыштыма. Вячеслав Лютов
XVIII века башкиры достаточно равнодушно смотрели на возникновение северных уральских заводов, которые как раз располагались на границе «башкирской вотчины», то затем их реакция на строительство стала весьма болезненной. Основной пик «башкирских проблем» приходится на 1720—1740 годы, хотя еще в 1709 году башкиры впервые пожгли большое русское село Усть-Утку, принадлежавшее Строгановым, на берегу реки Чусовой.
«Башкирский вопрос» стал злободневным после весьма неудачного миссионерского визита в 1721 году графа Головкина в Уфу с целью полюбовно договориться с «лучшими башкирцами» о том, чтобы они не препятствовали строительству екатеринбургских заводов. Ни обещания, ни посулы не помогли – башкиры «чинили вред и убыток».
К началу 1730-х годов необходимость «силового решения» проблемы стала очевидной. На башкирских вотчинах все чаще стали появляться регулярные части – Российской империей уже был накоплен достаточный опыт по «укреплению границ», равно как и по «усмирению бунтовщиков». Эта эпоха войдет в историю как колонизация башкирских земель русскими.
Еще сложнее оказалось с укреплением вновь занятых территорий – этот процесс растягивался на долгие годы. Строительство крепостей и развитие укрепленных заводов решало проблему лишь отчасти. Важно было «наводнить» здешние края русским людом. Отсюда многочисленные разрешения на переселение крестьян из Центральной России на Урал, сюда же ссылались на поселение разночинцы, незаконнорожденные, престарелые и холопы, отпущенные на волю. Было немало беглых, которые назывались «непомнящими родства» и на которых власти смотрели сквозь пальцы. Кроме того, на Урал целыми скитами перебирались старообрядцы-раскольники. Особая ставка была сделана правительством на казаков – они и стали тем «иррегулярным войском», которое базировалось на линии крепостей, контролировавших казахские степи,
Риск такого народонаселения, естественно, был велик – слишком пестрой оказалась палитра. Но в целом он был оправдан: при такой колонизационной политике количество русских слобод выросло в десятки раз.
Позднее, в середине XVIII века, начинается «настойчивое обрусение» южноуральских земель. Именно эти «нежные» слова использует Д. Н. Мамин-Сибиряк, чтобы хоть как-то нивелировать жестокие и подчас уродливые процессы, которые происходили на местах. Шло масштабное закрепление земель – точнее, их покупка и передача в частное владение.
«Хищение башкирских земель происходило в самых грандиозных размерах, – рассказывает писатель. – Происходила обыкновенно добровольная „покупка“, причем выкидывались невероятно дикие штуки: так, в 1756 году дача Кыштымских заводов, равняющаяся 150 000 десятин, куплена всего за 150 рублей ассигнациями, т. е. по 1/10 копейки ассигнации за десятину…»
Массовые изъятия башкирских земель, происходившие в середине XVIII века, естественно, меняли уклад жизни башкирских племен. «Но нет худа без добра». Так,