Конструктор времени 3. Битва двойников. Артём Яковлев
было мало, иногда вообще никакого движения вокруг невозможно было уловить. Но скорость движения в канале времени снизилась ощутимо. Можно было рассмотреть суточные изменения и даже часовые. Бегающая чёрная полоса в розовом небе наконец стала багровой звездой, быстро пролетавшей по фиолетовому небосводу.
Скорость упала, но процессы продолжавшиеся в моём организме остались на прежнем уровне. И вскоре, от недостатка кислорода, я стал остро нуждаться в передышке.
Там, в грядущей реальности, где я оказался, была ярко освещённая ночная зима. Моя весенняя обувь тут же утонула в ослепительно белом и холодном сугробе. Даже облачко сверкающей снежной пыли разлетелось в стороны.
Вокруг было теперь ярко сверкающее белое поле, заполненное не понять чем. Грядки, не грядки. Это больше напоминало аккуратно расставленные прозрачные теплицы… Своей отметки на кустах я, естественно, уже не обнаружил. Как и кустов вместе со скамейкой. Хорошо залитое светом пространство было заполнено расставленными на снегу низкими конструкциями, похожими на какие-то огромные, сплющенные снизу, яйца. Немного выше мотоцикла лежащего на боку. Сверху конструкция была почти прозрачным пузырём. Снег на этом пузыре не держался, поэтому просторная площадь, оставшаяся от того небольшого московского сквера, казалась расчерченной сверкающими пузырями. В той стороне, где была прежде улица из земли выступала огромная труба, такого же белого как снег цвета. Через такую трубу, вероятно, можно было бы свободно перегонять вертолёты с крутящимся винтом. Но там, как и здесь, было тихо.
Потом я подумал, что это какой-то парк развлечений для детей. Под моими ногами была дорожка огороженная тонкими округлыми бордюрами ярких цветов, кое-где выступающих выше снежного покрова. Но большую часть пространства занимали эти стеклянные пузыри, расставленные на чёрных, без капли снега, площадках. Сзади один из пузырей почти утыкался мне в ноги и я, обернувшись, заглянул внутрь. Эта конструкция напоминала какое-то средство передвижения. Внутри, сквозь тонированное стекло, было видно почти лежачее кресло для одного человека. Если, конечно, это было действительно средство передвижения, потому что никаких органов управления внутри не просматривалось. Человек как-то забирался внутрь, садился, или ложился в кресло и, вроде бы как, сидел ничего не делая.
Я рассуждал, как специалист по автомобилям. Всё в этих игрушках максимально упрощено и этим нерационально в квадрате! Как оно двигалось и двигалось ли вообще. Как можно было бы таким аппаратом управлять, я не представлял. Тем более, что и выехать ему с этой площади по узким дорожкам, было бы весьма проблематично. Да и сверху оно напоминало фантастическую, немного вытянутую, летающую тарелку, если бы такая могла существовать… Так что я, закончив восстанавливать дыхание, остался при мнении о каком-то детском парке развлечений, но, почему-то, с креслами для сидения в них взрослых.
Или дети стали такими большими, или же эти «тарелки» предназначались