Поле битвы – душа. Андрей Россет
ждал и искал вас всю жизнь…» Честно говоря, я этого не помню, но так утверждает моя жена. Во всяком случае, ни до этого, ни после, я никогда не произносил ничего подобного. Пошлая банальностью фраза из бульварного романа произвела впечатление своей искренностью, приятель был заброшен, и Маша в тот же вечер осталась со мной, по достоинству оценив экзотический комфорт тигриной шкуры. Приятель с «горя» напился, но будучи человеком веселым и неунывающим, ночью притащился снизу к нам в спальню на второй этаж и завалился спать в нашу же постель, благо кровать была широченная. Мы крепко спали и не слышали его. А проснулись втроём, Маша лежала между нами. И в этом пробуждении в нашу первую ночь мне была приоткрыта завеса будущего.
Человеку постоянно, на протяжении всей его жизни, посылаются знаки, но человек не хочет их видеть. Видеть – значит, задумываться, задумываться – значит, выбирать. А выбирать человек не любит, человек любит, когда выбирают за него. Инерция жизни. Поэтому так легко управлять толпой.
Как ни удивительно было для меня самого, Маша не только не стала очередным эпизодом в моих похождениях, но с каждой новой встречей я все больше привязывался к ней, пока не понял, что полюбил. До сих пор не знаю, насколько искренне, но Маша отвечала мне взаимностью. Теперь, с годами, для меня стало очевидным, что мужчины и женщины по-разному воспринимают происходящее с ними и внутренние мотивации женщины не столь однозначны и прямолинейны как у мужчины. («Имеющий уши, да услышит!»). Анри Девернуа заметил: «Мужчина женится потому, что влюбился. Женщина влюбляется потому, что хочет выйти замуж». Чувственность Маши, её эротизм взяли меня в плен, из которого я не мог вырваться пятнадцать лет. Она была для меня самой желанной женщиной в мире. Как-то полушутя – полусерьезно я спросил её, не приворожила ли она меня у какой-нибудь бабки, и, естественно, получил отрицательный ответ. К алхимии наших отношений мы ещё вернемся, моя любовь к этой женщине сыграет немаловажную роль в движении элементов моей загадочной Мозаики.
А тогда, спустя несколько месяцев притяжения друг к другу мы решили пожениться. Скандал с грузинскими деньгами набирал обороты, у меня была назначена дата отъезда (не столько в Европу сколько из СССР), поэтому мы тихо, «без помпы» обвенчались в Александро-Невской лавре в кругу близких родственников и друзей. Я уехал в Германию, где вскоре ко мне должна была присоединиться Маша.
* * *
Бельгия, начало 1990-х.
19 августа 1991 года в свечении невидимого глазу ореола совершившего удачный побег заключённого я съехал на машине с борта парома «Анна Каренина» на берег Германии в городе Киле и отправился налево – в Берлин, тогда как почти весь пароход с туристами и командой рванул направо – в городскую ратушу Киля – просить в Германии политического убежища. Это был день «августовского» путча в России. Что-то во мне протестовало против такого решения, и я, нисколько не колеблясь, направил машину по безукоризненному немецкому автобану в Берлин,