Приворотное зелье. Елена Соловьева
зубами и с хлюпаньем вырвала внушительный кусок спелой плоти. Из зияющей рваной раны на Илью уставилась морщинистая косточка, словно ошметок окровавленного мозга. Рыжий сок побежал по тонкому бледному запястью и закапал на расшитый золотой нитью сарафан.
– Собирайся, – процедил он сквозь зубы, отряхивая ладони от размозженной липкой мякоти, – на рассвете уезжаем.
Наваждение, накатившее в присутствии Лии, лениво отступало, будто многотонная волна откатывалась в море. Что оставит на его берегах этот отлив? Не спуская глаз с ведьмы, он дошел до пузатой деревянной бочки под высокими абрикосами, стянутой насквозь проржавевшими обручами. Вода в ней казалось черной. От размокшего дерева пахло свежей смолой и киснущими опилками.
– Жаль, зазноба твоя замуж в следующее воскресенье выходит, – вздохнула ведьма,– говорят, женишок её безродный совсем. Занес в казну золотца, князь ему титул и пожаловал.
Стараясь плескать водой как можно громче, Илья тщательно вымыл ладони и грозно взглянул на ведьму.
– Тебе какое дело до её женихов?
– Счастья я ей хочу, Илюшенька. Вон, она какая красавица. И сердце у нее золотое. Ко всем добра, всех жалеет. Даже о тебе, живодере, и то сердце заболело.
От ведьминых слов дыхание перехватило, и он выдал возникшее волнение громким сапом. Безразлично обсасывающая фрукт ведьма, казалось, ничего и не заметила.
– О чём это ты?
Стараясь не выдавать себя дальше, безразлично поинтересовался Илья, пиная бочку тупым носом сапога.
– Человека она в тебе разглядела, представляешь.
– Представляешь, она и в тебе разглядела.
Ведьма усмехнулась, причмокнув блестящими от сока губами.
– Вот, почему, одним – всё, а другим – ничего? Одни рождаются в семье безродного торгаша, а им и титул, и княжеская дочь на блюдечке. Чистенькая, хорошенькая девочка. У тебя таких, поди, и не было никогда? – Ведьма стрельнула в Илью испытующим взглядом. – А другие по чужой прихоти довольствуются медвежьей шкурой, да продуваемой берлогой. Хоть они по происхождению своему и выше зарвавшегося юнца…
– Ты чего несешь?
– Послушала я княжну, Илюшенька, и жалко мне тебя стало. Всё у тебя отняли.
Илья нахмурился. Он абсолютно ничего не понимал из того, что говорила ведьма. Кроме того, что княжна не осталась к нему равнодушной. Эта мысль настойчиво бурилась в его мозгу, заползая глубже, вытесняя остальные думы.
– Всё моё при мне, – осадил он ведьму, осматривая сад. На глаза снова попались дразнящие с высоты птичьих гнезд персики. Так он и не попробует, похоже, этот проклятый плод.
– Всё твоё – у тебя под носом, но не в руках, – улыбнулась ведьма, проследившая за его голодным взглядом, – хочешь, помогу тебе сорвать персик?
Их глаза встретились.
– Не высоковато?
– Дотянемся.
Несколько секунд он молча разглядывал ведьму. Та отправила в рот персиковую кость с налипшими волокнами