Покемоны и иконы. Алан Смити
песнями, декорациями и переодеванием. Но самая главная фишка в таких шоу – эксклюзив: только церковь обещает вечную жизнь!
При царе церковь была сильной, и её боялись. Потом боялись любой связи с церковью, да так, что бабки опасались просто зайти свечку поставить. Колесо истории кружится (крутится) – всё возвращается. Но страх, как мне видится, перед ней остался. Стоишь вот ты на пороге такой церкви, а зайти не решаешься. Нет, не боишься её порог переступить, а страшно церковь к себе запустить.
8. Патриарх Кирилл, ты п…
«…11 августа 2016 года Соколов Р. Г. умышленно, с целью пропаганды информации, направленной на возбуждение ненависти либо вражды, на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам национальности, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершил публичные действия, разместил в свободном доступе для неограниченного круга лиц на своих страницах пользователя «Соколов» в социальных сетях ВКонтакте и YouTube в сети Интернет видеоизображение под названием «Патриарх Кирилл, ты п…», которое самостоятельно изготовил, используя техническое устройство с функцией аудиовидеозаписи, то есть совершил преступления, предусмотренные частью 1 статьи 282 УК РФ и частью 1 статьи 148 УК РФ…»
Был у меня в Шадринске сосед. Звали его Серёга. Он был старше меня лет на десять, но мы иногда общались. Он как меня ни встречал, всегда приглашал к себе «попить пивка». Я не пил, но любил послушать его байки. Работал он в городской администрации и через какое-то время ушёл на повышение. По своим же рассказам, был он ещё тот бабник, но при этом глубоко верил в бога, постоянно ходил в местную церковь и дружил с попом. Однажды он рассказал мне свою историю.
«Поехал я, значит, в Москву на учебу по муниципальной линии, – начал он, закуривая. – Неделю учился, а в пятницу, когда всё закончилось, мы с товарищами забухали немного».
«Ну, это нормально», – поддержал я.
«Да, – делая затяжку, задумчиво произнес он. – На следующий день, в субботу, я очнулся в своём номере в гостинице: голова трещит, во рту пионеры насрали, а похмелиться нечем. Я по карманам, а там пусто. Короче, бабки я все пропил начисто».
Я сижу, припух, пытаюсь представить себя в подобной ситуацию.
«Выхожу я, значит, на балкон. Морозит, помню. Чего дальше делать, не знаю. Телефон потерял. Друзей в Москве нет. Те, с кем пил, не знаю, где их искать. Хоть вниз с балкона ныряй! И так рыло свое задрал к небу и прошу: «Господи Иисусе, помоги хоть на обратную дорогу денег найти!»
Он опять затянулся. Потом перекрестился три раза и продолжил:
«И что ты думаешь? Смотрю я на небо, а мне прямо оттуда несколько купюр летит!»
Я, понятное дело, не очень-то поверил в такое. Даже скривился.
«Да я тоже не поверил своим глазам! – ответил он мне, глядя на мою недоверчивую физиономию. – Кажется, кто-то на верхнем этаже брюки свои тряс от пыли, а деньги просто в кармане лежали. Я давай купюры