Моцион. Сборник рассказов. Матвей Александрович Башлаков
восемь человек из класса и заставил их идти сдавать тест на наркотики. Максим был в их числе.
Ох, вы бы видели, какие у этого торчка были испуганные глаза. Когда они ушли, я уже представлял, как собираю передачку Максиму в колонию. Прошло 10 минут урока и тут я вижу такую картину. Сначала громкий топот за дверью в коридоре, а потом Максим всовывает свою ушастую голову в дверь и кричит:
– Два кокаина, три гашишА.
Потом садится ко мне.
– Ты придурок совсем? – спрашиваю я его, – ты как здесь оказалась?
А он мне отвечает.
– Да я когда они вышли, отстал немного и во дворы свернул. Ну а потом и здесь оказался.
В общем, пронесло Максима, нечего добавить. Удача улыбнулась ему в очередной раз. Но все-таки, продолжим нашу историю. Я пришёл к Максиму и тот по-хозяйски угостил меня чаем. А потом мы сели за кухонный стол, и он выложил на него 4 белые капсулы. Ну и мы, недолго думая, как писала пост-революционная поэзия, начали наводить марафет. Как там писал наш любимый поэт Маяковский?
"Ночь зацветает неоном покойницкой,
Пыль кокаина щекочет ноздри,
Юноша бледный с глазами покойника
Ритм заколачивает, как гвозди."
Первые две капсулы кофеина Максим высыпал на стол и ловко сделал из них 4 одинаковые дороги. По две каждому.
– В этих двух дорогах 250 миллиграмм кофеина, что равно суточной дозе для человека. Сейчас мы с тобой назально употребим по две дороги, а потом сожрем по одной капсуле. То есть в итоге, таким образом, мы ускорим наступление эффекта, продлим его и сделаем намного сильнее.
Ноздри забылись у меня под завязку и их неприятно щипало. Жутко хотелось высморкаться.
– Через сколько мне можно будет высморкаться? – спрашиваю я у него.
– Ну-у-у, минуток через десять, а что, жжёт? – с издевкой спросил он.
– Угу.
Максим начал хохотать и тыкать в меня пальцем. Какой же он все-таки идиот. Торкнуло меня через минут 30, и торкнуло сильно. Мы с Максимом начали как сумасшедшие бегать по его квартире и танцевать. Танцевать без музыки какие-то безумные танцы безумных людей. Потом пришла мать Максима, и Максим буквально выгнал меня из своей квартиры. Чувствовал я себя паршиво. Энергия заполняла меня, как ток заполняет высоковольтные провода. От злости я с разбегу пнул стеклянную бутылку, которая стояла у подъезда. Бутылка полетела в чей-то балкон, и брызнула в мою сторону мелкими осколками. Я со всей мочи ринулся в соседний двор. Когда сел на лавочку, я почувствовал мягкое успокоение. Руки немного тряслись тогда, но это ничего. У меня они всегда трясутся.
На вот, посмотрите.
«Куда мне себя деть в 7 часов вечера?», -думал я тогда. В этом дворе я не был не разу. Будто его и не существовало вовсе, хотя находился он все время рядышком с моей привычной мне тропинкой. Голова немного гудела, но чувствовал я себя достаточно неплохо.
Так и сидел я на лавочке, запрокинув голову глядя на небо. И глядел бы я так до глубокой ночи не двигаясь, но во мгновение