Чек. Александр Асмолов
валенки. Только закрыв и проверив все запоры, он переоделся, и убедившись, что не привел «хвоста», присел на корточки у печи. Какое-то время прислушивался ко всем шорохам, глядя на догорающие угольки. Потом прислонился спиной к знакомым с детства бокам остывающей печки и прикрыл глаза. Тепло медленно покидало избу, как жизнь у тяжелобольного. Ещё можно что-то сделать, но мучает единственная мысль. А надо ли?
Неожиданно в сознании возник образ бабы Веры. Высокая, худощавая, с прямой спиной – она всегда казалась строгой и непреклонной. После смерти мужа сама вела хозяйство и даже колола дрова. Упрямо бравировала, что мешок картошки или моркови сама в погреб опускает. А погреб был знатный. Пол, шкафы и полки по стенам – все из дуба. На века. У Славки мелькнула мысль, что там можно было бы спрятать незнакомку, которую кто-то ему «сосватал». Подкинув поленьев на ещё горящие угли, он заспешил в погреб. Туда до сих пор не было проведено электричество, так что пришлось искать керосиновую лампу.
Знакомые с детства очертания грубоватых, но прочных конструкций, казалось, еще помнили не только прежних хозяев, но и всех предшествующих. Тусклый свет скользил по уставленнымбанками полкам, пузатым бочкам, охваченным металлическими обручами с отче-каченными на них именами мастеров, ящикам с песком для хранения моркови и углом под названием ледник. Сюда через небольшое окошко почти на уровне земли по жёлобу в конце зимы скатывались бруски льда, напиленного на реке. Их аккуратно укладывали друг на друга квадратом высотой до метра. Окошко закрывали и в погреб по мелочам не спускались. Этот «холодильник» до следующих заморозков хранил крынки с молоком, творогом и сметаной, вкус которых Славка запомнил на всю жизнь.
Сейчас тот ледник мог бы пригодиться, но кроме бабы Веры никто им не занимался, а без крепкого хозяина дом, переживший Наполеона, медленно угасал. Бочки и солидные ящики вдоль стен тоже не подходили для задуманного. Посомневавшись, Славка решился убрать несколько досок с пола и вырыть яму. Тут всё было сделано основательно и с умом, так что не пришлось ничего ломать, а только разбирать. Солидные дубовые доски плотно лежали на такой же толстой дубовой решетке, сработанной на века. Освобождая угол, непутевый домовладелец вдруг сделал удивительное открытие. Вдоль одной из стен фундамента, на которую опирался мощный сруб избы, круто вниз уходила узкая лестница, обложенная кирпичом.
Славку охватил азарт первооткрывателя, когда неяркое пятно от лампы выхватило из темноты обитую железом массивную дубовую дверь. Она открывалась куда-то наружу, а изнутри была закрыта на три прочных засова. Вот это сюрприз! Столько лет такая удивительная тайна была у него под носом, а любопытный малец носился рядом и даже не подозревал. Ай да баба Вера! Она не доверила эту тайну своей дочери – матери Славки, а передала ему. Лишь намекнув в завещании. Да-а, не ценим мы свои корни…
Справившись с запорами, которые не открывались, наверное, более века, парень налег на дверь плечом. Она поддалась