Очерки по аналитической психологии. Карл Густав Юнг
ужден существенно дополнить прежнюю статью. Многие рассуждения о Фрейде в данном сочинении сокращены, но зато уделено внимание психологии Адлера и, насколько это было возможно в рамках новой работы, в общеориентирующем плане изложены также мои собственные воззрения. Читателю следует обратить внимание на то, что изложение затронутых проблем из-за довольно сложного материала требует значительного терпения и внимания. Я вовсе не считаю, что это сочинение в каком-либо отношении является истиной в последней инстанции. Окончательные или более убедительные выводы могут быть сделаны лишь в обширных научных трудах, посвященных отдельным затронутым в данной работе проблемам. Поэтому тем, кто хочет глубже вникнуть в затронутые вопросы, настоятельно рекомендую обратиться к специальной литературе. Я же предполагаю лишь в определенной степени сориентировать относительно современных взглядов на сущность психологии бессознательного. Проблему бессознательного я считаю настолько важной и актуальной, что, по-моему, было бы большой потерей, если бы проблема, так близко затрагивающая каждого, была отправлена «в ссылку» на страницы какого-нибудь специального научного журнала и выпала из поля зрения образованных непрофессионалов, чтобы влачить призрачное бумажное существование на полке библиотеки. Невероятная деградация общепринятых суждений, взаимная клевета, небывалая страсть к разрушению, неслыханные потоки лжи и неспособность людей остановить кровавого демона, т. е. все психологические процессы, сопровождающие современную войну, способны как ничто другое решительно обратить взор мыслящего человека к проблеме хаотического бессознательного, беспокойно дремлющего под упорядоченным покровом сознания. Война неумолимо доказала культурному человеку, что он еще варвар, и вместе с тем показала, какое наказание уготовано ему, если, скажем, этому культурному человеку еще раз взбредет в голову возложить ответственность за свои собственные дурные качества на ближнего. Психология отдельного человека к тому же соответствует психологии наций. То, что делают нации, делает и каждый отдельный человек, и пока он это делает, это делает и нация. Лишь изменение установки отдельного человека становится началом изменения психологии нации. Великие проблемы человечества еще никогда не решались посредством всеобщих законов, но всегда – только посредством обновления установки отдельного человека. Если и существует время, когда самоосознание считалось безусловно необходимым и единственно реальным, то это наша современная катастрофическая эпоха. Но каждый, кто осознает самого себя, сталкивается с границами бессознательного, содержащего как раз то, что прежде всего надо бы знать.
Кюснахт – Цюрих, декабрь 1916 г.
Автор
Предисловие ко второму изданию
Отрадно, что этому небольшому сочинению посчастливилось в столь короткий срок пережить второе издание, несмотря на то что его содержание многим, разумеется, нелегко понять. Я оставил второе издание в основном без изменений, исключая небольшие дополнения и исправления, хотя вполне осознаю, что именно последние главы из-за чрезвычайно трудного и нового материала необходимо было разработать гораздо более пространно, чтобы достичь более легкого всеобщего понимания. Однако подробнее рассматривать изложенные основоположения означало бы настолько расширить рамки более или менее популярно ориентирующего сочинения, что я предпочел посвятить этим вопросам отдельную книгу, которая сейчас готовится к изданию[2].
После выхода в свет первого издания я получил много писем, и мне стало ясно, что интерес к проблемам человеческой души у широкой публики намного живее, чем я предполагал. Этот интерес можно было бы в определенной степени объяснить тем глубоким потрясением, которое испытало наше сознание во время мировой войны. Подобная катастрофа отбрасывает человека, чувствующего полную беспомощность, назад к себе самому. Это чувство обращает его внимание внутрь, и поскольку все шатается, то он ищет нечто, что могло бы дать ему опору. Слишком многие еще ищут вовне: одни верят в обман победы и победоносную власть, другие верят в договоры и законы, а третьи – в разрушение существующего порядка. Слишком мало еще тех, кто ищет внутри, в своей самости, и слишком мало еще тех, кто задает себе вопрос: не полезнее ли было бы, в конце концов, для общества, если бы каждый сначала у себя самого, исключительно на своей собственной личности и в своем собственном внутреннем государстве, подверг испытанию и то изменение устойчивого порядка, и те законы, и те победы, о которых он проповедует на каждом углу, вместо того, чтобы требовать этого от окружающих? Каждому отдельному человеку необходимы переворот, внутреннее раздвоение, разложение устойчиво существующего и обновление, а не навязывание всего этого окружающим под лицемерным предлогом христианской любви к ближнему или чувства социальной ответственности – или каких бы там еще ни было красивых слов для обозначения бессознательной личной жажды власти. Самоосознание отдельного человека, возвращение индивида к основе человеческой сущности, к своей собственной сущности и ее индивидуальной и социальной определенности есть начало исцеления от слепоты, которая является властелином нынешнего дня.
В интересе к проблеме