Положитесь на Псмита. Пелам Вудхаус
маркизой. Разумеется, неброской благородной маркизой, ничем не оскорбляющей взыскательный взор, но тем не менее маркизой, предлагающей надежное убежище от тех внезапных ливней, что придают такую пикантность английскому лету, – один из них как раз с большим усердием принялся обрызгивать лондонский Уэст-Энд. А под маркизой, жалобно поглядывая на дождевые струи, стояла Ева Халлидей, застигнутая непогодой на пути в бюро по найму Ады Кларк-сон. Вот она-то и завладела вниманием Псмита. По зрелому размышлению он пришел к выводу, что она улучшает фасад господ Торпа и Бриско примерно на девяносто пять процентов.
Хотя Псмит был благодарен судьбе, что ему есть чем любоваться из окна курительной, он испытывал и некоторое недоумение. Девушка эта представлялась ему воплощением богатства. При движении от южного полюса к северному она начиналась блеском лакированных туфелек. Бежевые чулки, явно очень дорогие, вели к платью из черного крепа. И в тот момент, когда, казалось, взгляд не мог уже ничего ожидать, его ошеломляла бесподобная шляпа из мягкого матового атласа, с которой на левое плечо ниспадало черное перо райской птицы. Даже на мужской взгляд, в таких вопросах заведомо не подкованный, это была та еще шляпа. И столь сногсшибательно экипированную молодую женщину летний ливень загнал под маркизу господ Торпа и Бриско. В чем причина, спрашивал себя Псмит. Даже если, рассуждал он, у Чарлза, шофера, выходной или он повез ее миллионера-отца в Сити, она, несомненно, могла бы позволить себе роскошь взять такси. Мы, зная состояние финансов Евы, способны понять, почему она не раскатывала в такси, но Псмит откровенно недоумевал.
Однако, будучи и галантным, и находчивым, он осознал, что момент не подходит для абстрактных размышлений. Не ему рассуждать, что да как. Его долг категорически требовал, чтобы он оказал помощь попавшей в беду красавице. Покинув курительную и с небрежным достоинством спустившись в гардероб клуба, Псмит подверг придирчивому осмотру ряды зонтов в стойке. Удовлетворить его было не так-то просто. Те два, которые он взял в руку, чтобы исследовать более тщательно, были возвращены на место под укоризненное покачивание головы. Вполне пристойные зонты, но не отвечающие случаю. В конце концов он нашел идеал, и по его невозмутимому лицу скользнула улыбка. Вставив в глаз монокль, Псмит критически оглядел свою находку, но не обнаружил ни единого изъяна. Этим зонтом он остался доволен.
– Чей это зонт? – осведомился он у гардеробщика.
– Высокородного мистера Уолдервика, сэр.
– А! – снисходительно сказал Псмит.
Он сунул зонт под мышку и вышел.
Тем временем Ева Халлидей, все еще украшая собой аскетический фасад господ Торпа и Бриско, продолжала мысленно охаивать английский климат и всматриваться в небо – не проглянет ли где-нибудь клочок синевы. Она была поглощена этим безрадостным занятием, когда рядом с ней какой-то голос произнес:
– Прошу прощения!
Возле нее стоял молодой человек без шляпы, но с зонтом в руке. Весьма незаурядный молодой человек – очень высокий, очень