Спартак Superstar. Михаил Зайцев
за его хрустальное горло, рывком поднес ко рту, резко запрокинул голову, глотнул жадно.
– Вот это правильно! – поощрил словом алкогольный порыв Спартака «брат» Петя. – И закусить не забудь.
– Ага, – кивнул Спартак, зачерпнул ладонью черной икры, слизнул зернистую и, равномерно работая челюстями, принялся сосредоточенно ее пережевывать. Ладонь Спартак вытер, использовав край белоснежной скатерти в качестве полотенца.
– Вот это по-нашему! – обрадовался Петя. – Эгей-й, лабухи! Кончай «Все равно», радостную заводи! Да чтоб с хрипотцой, будто у Миши Боярского.
Ментально-инструментальный ансамбль «Зэ Битлз» слаженно поменял музыкальную тему. Как и было велено, с «хрипотцой», ливерпульская четверка затянула дружным, веселым хором:
– Пора-пора-порадуемся на своем веку, красавице и ку-у-убку, сча-а-стливому клинку-у-у...
– Спартак! Братишка! Оторвемся на всю катушку? Забодяжим праздник! А?! Пора-пора-порадуемся по-нашему! По земному!! По-русски!!! – Петя разлил водку в стопки и на скатерть. – Ии-и-э-эх, гу-у-уляй, рванина! Желаю плясать на столе с голыми бабами! – Петька схватил стопки, одну сунул Спартаку, другую выпил немедленно. – Для разгону можем Вовчику едало разбить, хошь? Позвать Вовчика?
– Осади, Петь. Не гони, успеем еще, – рассудил Спартак трезво, но стопарик-таки опрокинул. И таки начал пьянеть. То ли от фантастически хмельной водки, то ли от невидимого в этой реальности газа. – Петь, прошу, погоди разгоняться. Прежде, будь другом, разъясни все расклады. Что с тобой... с нами произошло? Что за история, мать ее так?
– Атас! Держите меня четверо – он сказал «история»! Ну-у я ваще балдею! Ну-у-у у тя и башка, братан! Ср-р-разу, и в яблочко! Это ж надо, а?.. Херня, брат, с нашей, язви ее душу, историей! Пра– пра-пра– и еще тыща разов пра-пра-прадеды отказались за базар отвечать и жить по понятиям, а мы расплачиваемся. А еще, понимаешь, врут, типа, сын за отца не в ответе. Хрена-два, понимаешь! Мы до конца света за этих пра-пра-пра в ответе. За древних отказников, понимаешь. Мы для этих оранжевых, зеленых да синих – чисто обезьянки какие. Цена нам руб в базарный день, и все потому, что хрен знает кто, хер знает когда отказался за базары ответ держать! Беспредел, понимаешь!..
– Тормози, Броненосец, – Спартак перехватил руку Потемкина, потянувшуюся к графину. И вдруг представил, что в натуре держится за конечность с чешуей. И лишь невероятным усилием воли заставил себя МЕДЛЕННО разжать, разнять пальцы. – Поговорим о серьезном и после нажремся, я не против. Не понимаю пока, назло кому, но нажрусь я сегодня обязательно. Вдрабадан, – и, немного подумав, Спартак добавил: – А возможно, и завтра тоже...
– Завтра, брат родной, уже без меня набухаешься, – скорчив плаксивую рожу, Петька все же плеснул водкой в стопки из вообще неиссякаемого, такое впечатление, графина. И было отчетливо видно, как спринтерским рывком стаер градус нагоняет здоровяка Петю. Броненосец раскисал на глазах. В темпе миновав секунды назад первую лихую стадию опьянения, его могучий организм взял слезный тайм-аут грусти. –