Гниль отца Григория. Роман Бабаян
рукопожатиями Ерошин спешил исполнить.
– Покинуть машину, бегом к стене. Сидеть! Ждать остальных! Выполнять! – Из кабины начали выпрыгивать люди, с различными мешками и вещами спешащими к указанной стене по дороге получая по несколько ударов резиновыми дубинками и укусов собаки. Охрана проявляла силу показывая, кто тут главный. Психологическое давление и распределение ролей в новом месте. Люди спешили преодолевая несколько десятков метров и усаживаясь на корточки в углу, как только машина опустела и всё транспортированные ожидали дальнейших команд, капитан взял управление в свои руки.
– Снять с себя одежду, вещи к осмотру! – Выходя перед сидящими он смотрел на них сверху вниз, прекрасно зная кто к нему прибыл и как с ними быть.
Заключенные повиновались, парочку революционеров охрана сбила с ног и прошлась по ним тяжелыми сапогами и ударами дубинок. Остальные протестовать не решались. Освободив от вещей их сейчас досматривали, сумки вытряхали на предмет запрещенных предметов. Преподобный Иващенко вместе с начальником тюрьмы пили кофе и наблюдали эту картину, такую привычную и знакомую за несколько месяцев служения здесь.
– Выглядит жестоко. – Григорий хотел бы смягчить этот ритуал, но это было невозможно.
– Это стандартная процедура Григорий Павлович, разве вы этого не видели раньше? – Удивленно смотря на батюшку он включал мыслительных процессы в своем затуманенном мозгу.
– Конечно видел Кирилл Афанасьевич, просто не могу привыкнуть к такому… – Григорий был честен.
– И никогда не привыкните святой отец, а в том месте куда вы отправитесь сегодня, эти процедуры и всё остальные в разы жестче, чем у нас и где-либо. – Акцентируя на этом он замолчал.
– Заключенные говорили об этом месте. – Иващенко не смог смолчать, видя происходящее он даже мысленно не мог представить, как выглядит это его «В разы жестче».
– Это ни что по сравнению с личным знакомством. – Усмехаясь он прихлебывал горячий напиток.
Начальник не скрывал своей радости, он одним разом избавиться от все членов воровской семьи и наконец-то беспрепятственно сможет вернуть полный контроль над тюрьмой и каждой сферой жизни протекающей здесь. Материальная база станет полностью подконтрольна лично ему. Если все получиться и он продержится год, то можно будет сменить свои звездочки на одну большую. Григорий Павлович смотрел на его лицо которое сменялось различными гримасами. Из его носа текла тонкая струйка крови, а капилляры на глазах лопались с поразительной скоростью заполняя пожелтевший белок. Бледнея и хирея с каждой секундой казалось его вот-вот схватит удар.
– Кирилл Афанасьевич с вами все в порядке, у вас кровь. – Протягивая ему платок, начальник принимал его трясущимися руками.
Кровь не останавливалась, а повысившееся давление выталкивало еще и еще. Одним носом дело не закончилась, уши и глаза также стали