Убийственная страсть. Литературный детектив. Любовь Сушко
жизнь новый круг
Их уводит, он совсем один.
Мертвая старуха средь теней
Просит, чтоб ее не убивал.
И несется в пропасть, и больней
Жить среди нагроможденья скал.
Скоро Демон будет среди нас,
Здесь художник дивный тот рожден,
Арестант вдруг оборвет рассказ,
И растает в осени, как сон.
Тихий миг иного торжества,
И печаль, которой не унять.
Осень рядом и она права,
Город ждет, не прочь его принять.
Будет там ему еще страшней,
Комната, как гроб, иная боль.
Но игрок все выше и сильней
Проклинает пропасть, и с собой
Он уносит прежние года,
Страхи, сплетни и азарт немой.
Одиссей вернется навсегда
В крепость, и уводит за собой,
Осень над Сибирью, тихий свет,
Ничего как будто впереди.
Он вернется в эти шири? Нет,
Только Командоровы шаги
Различаю, ничего потом,
Кот со мной, пошли же, Обормот,
Гонится за призрачным листом,
И по лужам к пропасти идет.
Глава 8 С ножом в спине
Светлана несколько дней сидела над тем самым файлом, где были собраны довольно ранние, но в то же время зрелые тексты Милы, ей нравилось и то, и другое, и третье. И самое смешное, что написать ей хотелось именно так же, как сделала это Мила. Та словно угадала все ее мысли и чаянья, и только форму им предала почти совершенную.
Надо сказать, что по ходу Светлана что-то поправляла, и не потому, что хотела сделать лучше, ей хотелось приложить свою руку к тому, что уже было сотворено, чтобы не считали потом, если тайное станет явным, что она и запятой не исправила.
Кстати, корректурой она занялась основательно – это было ее коньком, ее сильно стороной, тут уж точно не подкопаются. Да с той самой корректуры все и началось, когда она по просьбе подруги что-то правила, то только и думала о том, что вот бы все это ей принадлежало, как было бы здорово, просто замечательно. Но, увы и ах, мы порой много что хотим и при этом мало получаем. Жизнь чудовищно несправедлива. Одним одна дает даже слишком много, другим отмеривает крохи и словно пытается понять, а достоин ли ты даже того малого, что она тебе готова дать.
Теорию о рожденных с Долей и Недолей ей тоже поведала Мила, и она поверила в то, что такая теория существует. Не сразу, но поверила, когда сравнивала свою и ее жизнь. Сначала завидовала, потом поняла, что это никакой роли не играет. И главное, она боялась потерять единственную подругу, оставаться совсем одной не хотелось.
Спать в тот вечер Светлана завалилась позднее обычного, но с чувством исполненного долга и какой – то радости окрыляющей… Она впервые переживала все это, запомнила и потом всегда вспоминала это удивительное чувство, оно сродни влюбленности, но влюбленности не в другого человека, а в творчество. Это очень похоже, и все-таки немного другое, здесь не будет