Хранительница: в мире нерассказанных историй. Елена Шершнёва
знала, что им бы очень этого хотелось, поэтому, честно говоря, никогда первая не начинала конфликт, но сегодня завелась – моё терпение давно уже было на пределе.
Артём же, приобняв Ритку, сидел и нахально улыбался. Он явно хотел, чтобы я завелась ещё больше.
–Я не расслышал, что ты там вякаешь, Воронцова! Повтори!
Ритка заулыбалась ещё сильнее, остальные заржали.
–Тест отдай!
–А ты заслужи! Я же не для того старался, чтобы просто так отдать! Давай на желание – исполняешь наши, я тебе тест!
За то, что я сказала дальше, перед Теофилусом мне было бы стыдно. Но не здесь.
–Слышь, ты, выдра, рот закрой!
–А то что?
–Что-то ты сегодня больно смелая! В морду получишь, поняла? Вали отсюда, убогая!
– Сам что ли дашь? Или ты смелый только чужую домашку воровать? На всё остальное силёнок не хватает?
Я понимала, что нарываюсь. К тому же, стоять вот так, внизу ступеней, было очень некомфортно и страшно. Все ребята смотрели на меня сверху, их ухмыляющиеся лица были наполнены нетерпением, и я понимала, что перешла запретную черту. Долгое время я просто защищалась, и моё поведение сегодня было для них неожиданностью.
Артём встал, остальные тут же затихли. Потом один из них, насколько я помню, звали его Вова, и из всей компании он был самым старшим, сказал:
–Не надо, Тёмыч! Она ж дура просто! Стой!
Тот сбросил с плеча руку приятеля и подошёл ко мне. Я смотрела прямо в глаза, изо всех сил стараясь не показать, что мне страшно. Не знаю, вряд ли он считал, что бить девочек нельзя.
–Сейчас ты развернёшься и пойдёшь отсюда. Поняла? И забудь про свою домашку. Всё, нет её! И ещё раз подойдёшь ко мне или Рите, и тебе конец! Ты поняла?
Он больно схватил меня за плечи и развернул, толкнув так, что я пролетела пару метров и упала на землю. Упала неудачно, приложившись головой, и поцарапав руки о камни и стекло, разбросанные вокруг корпуса детского сада. Мне было так больно и обидно, что кровь загрохотала в висках, и я встала, сжав в руке кусок стекла. Засмеявшаяся было Ритка заткнулась, все смотрели на меня. Артём присвистнул:
–Теперь поняла? Ещё будешь рот раскрывать, я добавлю!
Я бросилась на него, забыв о том, что вешу раза в два меньше, замахнулась осколком стекла, и тот прошёл так близко от его лица, что Артём, кажется, побледнел. Затем поднял руку, и я снова полетела на землю, чувствуя боль в спине. Тут же на меня посыпались тумаки, и я лишь закрыла руками голову, чтобы избежать ударов по ней.
Вот тут начался переполох. Сквозь шум в ушах я услышала, как Ритка пытается успокоить своего дружка. Заботилась она не обо мне, понятно. Просто не хотела, чтобы влетело ему. Снова вмешались остальные ребята, и я услышала, как Вовка увещевает Артёма уйти. Тот вначале попытался вырваться:
–Ты что, не видел? Она мне чуть в лицо стеклом не дала, тварь!
Но потом успокоился, видимо, понял, что на его крики скоро сбегутся взрослые, наклонился ко мне и прошипел:
–Я тебе