Время перемен. Алексей Уразов
как стратегического партнера США в рамках НАТО и проводника американских интересов на Ближнем Востоке[51]. Однако такого рода ставка, как это показали события середины 1950-х гг., могла привести к ограничению американского внешнеполитического маневра в регионе. Турция с момента своего вступления в НАТО превращалась в глазах арабского Востока в безоговорочно прозападную державу. Такая идеологическая коннотация не могла не сказаться на региональном балансе сил в условиях растущего национального движения, что в итоге изначально закладывало элемент эрозии в военно-политические построения Англии и США.
Позиция Великобритании отличалась от расчетов США. По мнению британской стороны, факт ориентации на Турцию как на регионального лидера бесспорен, однако в Лондоне опасались, что принятие Турции в Северо-Атлантический альянс может привести к «размыву» смысла Ближневосточного командования, где Турция должна была стать одним из системообразующих элементов. Ориентация Турции на проблемы безопасности юга Европы в рамках членства в НАТО неизбежно, по мнению англичан, означала решение проблем за счет пренебрежения их интересами на Ближнем Востоке[52].
Конкретные очертания модель Ближневосточного командования приняла в мае 1951 г. Американская сторона пошла на уступки, согласившись с тем, что турецкие военные силы должны будут вступить под начало Объединенного верховного командования на территории Ближнего Востока. Стороны пришли к мнению, что будущее образование должно быть полноценной военной организацией, функционирующей постоянно. Для достижения этой цели предполагалось установить четкий механизм блоковой координации с НАТО, когда организация Объединенного верховного командования выступала бы в подчиненном положении по отношению к Североатлантическому блоку. Как один из вариантов предлагалось сделать Ближневосточное командование институциональным элементом НАТО в регионе, т. е. одним из отдельных региональных блоков в составе Североатлантического блока[53].
Необходимо также сказать о тенденции внутри Госдепартамента США, которую на тот момент олицетворяли Дж. Макги и глава отдела Ближнего Востока в департаменте по делам Ближнего Востока и Африки Льюис Джонс. По мнению этих дипломатов, ахиллесовой пятой Ближневосточного командования был его ярко выраженный военный характер. Излишняя «милитаризация» намерений могла отпугнуть региональных политиков от сотрудничества. Для создания амортизационных механизмов Госдепартамент США предлагал организовать в рамках Ближневосточного командования Совет по совместной оборонной политике, в состав которого войдут представители как Великобритании и США, так и ближневосточных стран[54].
В конце августа 1951 г. стороны пришли к конкретным решениям о параметрах Ближневосточного командования. Блок должен был быть учрежден при участии США, Великобритании, Франции, Турции и нескольких членов Британского
The Times. 1951. 15th Febr.
Foreign Relations of the United States. 1951. Vol. V. P. 528–535.
Ibid. 1951. Vol. V. P. 569–574.