Женская верность. Сталинка. Татьяна Петровна Буденкова
о чем-то потолковав, вошли в сторожку. В маленьком оконце затеплился слабый свет.
– Чем они там занимаются?
– Ну… чем? Разговаривают… наверное, или, может, она… по телефону позвонить зашла. Поздно, почта и аптека закрыты, а больше откуда?
И тут соседки увидели, как из их подъезда выскользнула Фрося, проживающая в квартире напротив. Осматриваясь по сторонам, перебежками направилась к сторожке.
– Ей-то чего там надо? – удивилась Анастасия Петровна. – Глянь, Фроська-то щучкой вытянулась возле окна. Подсматривает!
Прислушалась к звукам из коридора:
– А наши, слышишь, хихикают и горшками гремят?
Мария вышла в коридор:
– Опять покатушки устроили? Симулянты! – услышала Анастасия Петровна.
Разобравшись с Танюшкой, Анастасия Петровна вернулась к окну. А возле сторожки уже очередь образовалась!
– Надо же?! Так можно всё просидеть! – накинув старую плюшевую жакетку, Анастасия Петровна заспешила во двор.
– Бабоньки, пустите глянуть.
В ответ приглушенно хихикнули. И тут же кто-то шёпотом приструнил:
– Тише, сторожка дощатая, стены тонкие, услышат и… конец фильма!
– Ой, бабоньки, и «конец» видать! Он встал и повернулся прямо к окошку. Вино из бутылочки наливает! – зашептала Фроська.
– Уже конец, опоздала я, что ли? – охнула Анастасия Петровна.
Приглушенный писк перешёл в хохот, и женщины бросились врассыпную.
Глава 4
Двойной удар
Утро следующего дня в семье Сафоновых вроде не предвещало ничего необычного. Пётр ожидал, пока жена Елена прихорашивалась у зеркала. Подкрасила губы, положила помаду в сумочку. Что-то ещё в ней поискала и вдруг остановилась у стола:
– Мам, прямо не знаю, говорить или не стоит?
– Ленушка, не тяни, я опаздываю, машина ждёт.
– Мне сон приснился…
– Тьфу, а вечером рассказать нельзя?! – торопил Пётр.
Но Елена, нервно разглаживая на столе скатерть, перебила его:
– Помните, когда Петя привёз меня к вам в Бийск, а сам дослуживать уехал? Помните, меня домовой душил? Мы ещё лечиться ходили к бабе Варе?
– Ну…
– Мама?! – спешил и потому нервничал Пётр.
– Погоди, Петя! Ленушка, не тяни, говори.
– Он сегодня мне опять приснился. Тот же маленький, горбатый и лохматый старичок – не старичок, но не молод, с большущей кудрявой бородой, чёрной с проседью. Сидит в углу большой пустой комнаты и говорит мне: «Ты сегодня берегись». И так мне тревожно стало, даже сердце зашлось.
– Наш это домовой. Я его с собой из Бийска забрала, когда к вам в Красноярск переезжала.
– Да будет вам, – уже не так уверенно проронил Пётр.
– Петя, ты давай-ка Елену до работы проводи.
– Мне через дорогу – пять минут ходу, – работала Елена на складе в столовой строящегося завода искусственного волокна, как раз напротив окон их дома.
– Вот