Собственность и процветание. Том Бетелл
Непропорциональность труда и вознаграждения «считают несправедливостью». Именно этого результата следует ожидать, если члены сообщества имеют право на равную долю во всем. Те, чей вклад мал, выезжают за счет тех, кто усердно трудится. Проблема безбилетника известна даже тем, кто не умеет ее правильно назвать. С ней столкнется группа, оплачивающая счет в ресторане поровну. Выиграют те, кто заказал самые дорогие блюда. Решением здесь будет оплата счета «каждый за себя» – эквивалент приватизации.
Эта проблема известна проживающим в общих квартирах. Она усугублялась в СССР, где в одной квартире зачастую проживало несколько семей. «В условиях коммуналки слово “соседи” звучит зловеще и требует объяснений, – пишет Андрей Синявский в книге “Основы советской цивилизации” (1988). – Добрососедские отношения устанавливаются редко, соседи по квартире – это чаще всего что-то опасное или, во всяком случае, чуждое и мешающее жить. Любая мелочь превращается в гиперболу, пустяк – в катастрофу. Здесь процветает взаимная подозрительность, взаимная ненависть, которая разрешается в скандалах, сплетнях, клевете, в драках, доносах. Коммунистическое братство чревато страшной междоусобицей». Синявский цитирует рассказ М. Зощенко «Летняя передышка» (1929), в которой речь идет о жизни в большой коммуналке и о склоке по вопросу об оплате электричества: «Для примеру, у нас девять семей. Один провод. Один счетчик. В конце месяца надо к расчету строиться. И тогда, конечно, происходят сильные недоразумения и другой раз мордобой.
Ну хорошо, вы скажете: считайте с лампочки.
Ну хорошо, с лампочки. Один сознательный жилец лампочку-то, может, на пять минут зажигает, чтоб раздеться или блоху поймать. А другой жилец до двенадцати ночи чего-то там жует при свете. И электричество гасить не хочет. …Один у нас такой был жилец – грузчик, так он буквально свихнулся на этой почве. Он спать перестал и все добивался, кто из жильцов по ночам алгебру читает и кто на вилках продукты греет. …Он, я говорю, буквально ночи не спал и каждую минуту ревизию делал. То сюда зайдет, то туда»[110].
И чем больше группа, тем неразрешимей проблема. Если в общине сто человек, то тот, кто перестал трудиться, все же получит 99 % того, что имел прежде. Если не ввести строгую систему контроля, подобная организация собственности быстро разорит общину, и в истории такое бывало не раз. Можно предположить, что реальная проблема состоит именно в том, что каждому гарантирована равная доля общего дохода, – но заметьте: если это условие отменить, а члены общины просто договорятся, что каждый может брать с общего склада «сколько нужно», развал лишь углубится. Прежде члены общины были заинтересованы попозже приходить на работу, а теперь у них будут все основания пораньше прийти на склад.
Коллективистская организация жизни, при которой отсутствуют четко определенные права собственности, извращает стимулы и порождает алчность, эгоизм, праздность, подозрительность и тягостное чувство несправедливости даже у людей с хорошей нравственной
Синявский А. Основы советской цивилизации. М.: Аграф, 2001. С. 238–239, 240.