Пламя и шелк. Петра Шир
кто за ними, и нежно привлек Мадлен к себе, пока их тела почти не коснулись друг друга. – И, если ты мне позволишь, я наконец-то официально попрошу у твоего отца твоей руки. Но сначала, понятное дело, согласно старым традициям и нашему положению, я буду за тобой ухаживать.
Мадлен ухмыльнулась.
– Ты и правда считаешь, что в этом есть необходимость? Ведь отец уже давно обещал тебе меня…
– Конечно, так принято. – Петер рассмеялся. – Я так страшно долго заставил тебя дожидаться меня, что теперь в качестве компенсации и искупления имею право хоть какое-то время поносить тебя на руках. Или тебе этого не хочется?
– Чтобы меня носили на руках? – Представив это, Мадлен тоже расхохоталась. – Ну, не знаю. Голова может закружиться. Но тебе действительно не нужно водить вокруг меня хороводы. Ты же знаешь, что я согласна быть твоей.
Глаза Петера засияли.
– Даже если и знаю это, я хотел бы, чтобы ты была полностью уверена в моей симпатии и любви. Я хочу сообщить всему миру и показать всем людям, что отныне мы принадлежим друг другу.
– И немножко похвастаться тоже, разумеется, – добавила она насмешливо.
– Еще бы. Как-никак я беру в невесты самую красивую и очаровательную девушку во всем Райнбахе и окрестностях.
– И у нее, кроме всего прочего, еще и приличное приданое.
– Оно меня не интересует, Мадлен, ты должна бы это знать.
– Но и не помешает, или… Так же незначительно, как и соединение с нашей семьей.
Лицо Петера посерьезнело, однако не утратило своего преисполненного любви выражения.
– В тебе всегда была заметна эта исключительно практичная и благоразумная жилка.
– И что, это плохо?
– Нет, ни в коем случае! – Он снова наклонился к ней и поцеловал ее, теперь прямо в губы.
Хотя обычно она была более сдержанной, сейчас Мадлен ответила на его поцелуй. Она так радовалась, что Петер вернулся с военной службы целым и невредимым! Почти десять лет назад он поступил на службу в Куркельнский полк, и уже пять лет она ждала, когда он закончит свою карьеру и вернется в Райнбах, чтобы жениться на ней.
Она знала его чуть ли не с самого своего рождения, и почти все это время в их семьях сначала мечтали о грядущем брачном союзе Петера и Мадлен, а затем и начали исподволь готовиться к нему. Петер фон Вердт оставался дружелюбным, любящим и надежным человеком, рядом с которым, Мадлен была в этом полностью уверена, ее жизнь протекала бы спокойно и счастливо. Он ей нравился. Даже очень нравился. Раньше он был для нее больше как старший брат, и она так и не смогла окончательно избавиться именно от такого чувства, такого отношения к нему. Но в свои почти двадцать два года девушка была достаточно умной для того, чтобы понимать, что его любовь к ней имела иную природу и что определенные грани той другой любви она смогла бы познать именно с ним так, как ни с каким другим мужчиной.
Его теплые и мягкие губы касались ее рта, и эти прикосновения вызывали у нее приятное чувство близости. Но и не больше. Иногда