В любви и на войне. Лиз Тренау
вам понять, что происходило в этих местах, и, возможно, примириться с потерей. Одни считают, что это помогает им осознать утрату, другие хотят лично удостовериться в ней, но каждый по-своему описывает свои ощущения. Одно могу сказать наверняка: вы уедете отсюда с глубоким пониманием того, что на самом деле представляет собой война – и, надеюсь, с решимостью никогда не позволить такому повториться в нашей жизни.
– Ясно, ясно, – раздался сзади ворчливый голос.
К облегчению Руби, сначала пейзаж за окном выглядел совершенно обычно: зеленые и пышные фермерские земли, абсолютно плоские, ровнее даже, чем на востоке Англии, небольшие поля, по краям которых проходили каналы, – на этих полях то тут, то там паслись черно-белые коровы, которые напомнили Руби разрисованные в раннем детстве железные фигурки на ее игрушечной ферме. Этот мирный туманный ландшафт перемежался фермерскими подворьями, на которых к домам жались крытые красной черепицей сараи и амбары, закрывающие от ветра посадки ив. Высокие тополя выстроились вдоль длинной прямой дороги, их серебристые листья блестели при легком ветерке.
Они проехали через маленькую деревню, где одетые в черное женщины стояли в очереди за овощами, старики сидели на скамейках и курили трубки, а дети играли в школьном дворе. Руби почувствовала, что напряжение постепенно спадало. Пока что все выглядело нормальным.
Но через несколько миль все изменилось.
Они остановились возле развалин каких-то зданий и больших куч щебня, и майор показал фотографию деревенской площади с древней ратушей и церковью с высоким шпилем.
– Хотите – верьте, хотите – нет, но прежде тут была красивая средневековая деревушка Диксмюде. – По группе пробежал потрясенный шепот. – Это была одна из первых деревень, которую французы и бельгийцы защищали от немецкого вторжения в октябре 1914-го. Название Диксмюде обозначает «ворота к дамбе», то есть к каналу – они смогли открыть шлюзы и затопить весь район, что остановило наступление немцев. Река стала линией фронта и оставалась ею на протяжении всей войны.
– А куда делись местные жители? – спросил кто-то.
– Они бежали, как и многие тысячи других, – ответил он. – К сожалению, такая участь постигла не только эту деревню. Вы скоро убедитесь, что такова была судьба десятков городов и деревень, расположенных вдоль линии фронта, и даже таких крупных городов, как Ипр. Но бельгийцы упорны. Они намерены вернуться и отстроить все заново.
Между руин они заметили множество мужчин, некоторые вытаскивали из-под обломков деревянные балки и доски и аккуратно складывали их в ряд, сортируя по длине и толщине. Другие собирали и укладывали в стопки целые кирпичи и черепицу, а еще одна группа подальше, похоже, спасала уцелевшие железные ворота и заборы. Задача перед ними стояла поистине сверхсложная – из этих груд обломков восстановить нормальные постройки.
– А где их семьи?
– Они устраивались как могли в деревнях за линией фронта. Кто жил у родственников, кто снимал