Оправдание капитализма в западноевропейской философии (от Декарта до Маха). Владимир Шулятиков
мечтавшем о том, «чтобы весь человеческий род составил как бы одну общину под управлением Бога», чтобы все государства слились «в одну организацию, которую всего скорее следует назвать церковью». Историк философии права, слова которого мы цитируем[30], положительно изумлен подобными анахронистическими воззрениями. Но он все-таки пытается дать некоторое объяснение и связывает их с неразвитостью политического строя тогдашней Германии. Там «мысль была обречена или на абстрактные построения, лишенные практической силы, или на воспроизведение идеалов, уже отживших свой век». Бесспорно, в описываемую эпоху Германия по сравнению с Англией, Францией или Голландией, являлась страной отсталой в экономическом, а, следовательно, и политическом отношениях. Но это обстоятельство еще не позволят характеризовать взгляды Лейбница, как идеологию общества, стоявшего на грани средневековья. Не о средних, феодальных веках говорили его взгляды. Идея божества, которую он выдвигал, была идеей, принадлежавшей как раз одной из новых групп, боровшихся с умиравшим строем. Это опять божественная субстанция, опять представление о «верховной воле» капиталистической буржуазии… Впрочем, Бог Лейбница ввел в заблуждение не одного только московского профессора. По очень распространенному среди историков философии мнению, божество не играет никакой существенной роли в лейбницевой системе и автор «Монадологии» и «Начала природы и благодати» мог бы свободно обойтись без этого добавочного понятия, оставленного в наследие от средних веков.
Напротив, у Лейбница Бог такой же необходимый центр мировой жизни, как и у других «великих метафизиков». Ошибочная оценка его роли объясняется, несомненно, той далью расстояния, которая разделяет его и мир. Перед нами «безличный руководитель», притом настолько подчинивший себе «материю» и «промежуточные организаторские звенья», что ни о каком, не только прямом, но и опосредованном воздействии названных элементов друг на друга не может быть и речи. В данном отношении Лейбниц идет дальше окказионалистов. Те учили, что при наличности известного хотения в нашей душе Бог производит каждый раз соответствующее движение в теле и, наоборот, при наличности известного телесного движения вызывает соответствующее представление в душе. По мнению Лейбница, подобная постановка вопроса предполагает все-таки большую близость организуемых начал к божественной субстанции, противоречит понятию о совершенстве Бога. Он сравнивает душу и тело с двумя часами, которые одновременно заведены. Движение стрелок на одних часах в каждый данный момент строго соответствует движению стрелок соседних часов, прием ни те, ни другие не регулируют друг друга, и вмешательства со стороны их владельца не требуется. Аналогичным образом Бог, при акте творения, определяет раз навсегда душу и тело к строгой согласованности их параллельных действий. Такова предустановленная гармония между означенными началами.
Бог Лейбница – собственник образцово поставленного предприятия
П.И.Новгородцев: «Из лекций по истории философии права. Учения нового времени», стр. 147–148.