Настало время офигительных историй. Анна Анатольевна Вашкевич
и «против», сидя в изоляторе. Потому что нефиг выделываться. Ты тут самый умный, что ли?
Хоть школа и вечерняя, а приходить туда нужно утром. Здесь не работает привычная логика, но что поделать.
В общем, всё то же самое, что и в привычной школе «здорового человека», только вместо детей рецидивисты. Впрочем, в некоторых классах моей прошлой гимназии разница почти не ощущалась. В остальное время школа при ИК давала обычной школе большую фору в плане дисциплины.
Глава 5. "Прощание славянки"
«Если вы такое умные, что вы строем не ходите?»
Учителя ходили строем.
Об этом я узнала, когда заполнила всевозможные анкеты, бланки, написала автобиографию, принесла трудовую и получила удостоверение о том, что я работаю в ГУФСИНе. Учителем. Как извилиста дорога приключений.
Возрастная категория большинства педагогов – пятьдесят плюс. Есть несколько приятных исключений. Есть целых три педагога мужского пола, если считать с директором. Мужчины у нас были на особом положении: они могли ходить без сопровождения, видимо, их было не жалко.
Женщины кучковались по интересам. Была группа «особо приближенных к императору»: завуч, географ, биолог и библиотекарь. Была секретарь – независимая, то есть самопосебешная. Был математический кружок – две учительницы, державшиеся особняком, и ещё был кружок самых степенных матрон – учительницы истории и физики. В общем, выражаясь ветхозаветно, каждой твари по паре.
«Беспартийными», то есть никуда не примкнувшими, была я и учительница английского, прекрасная и благородная дама Нэлли Владимировна.
Накануне моего педагогического дебюта директор дал мне важное поручение – позвонить историчке и узнать у неё, как мне себя вести. Получить рекомендации от опытной коллеги, я ведь салага. Такой разговор расстроил меня еще до своего начала.
–Ну ты понимаешь, лапонька, – лился мне в ухо из телефона приторный голос, – мужчины там – они же голодные…
Впоследствии, вспоминая этот разговор, я стала думать, что учитель истории Алевтина Макаровна просто очень хотела, чтоб тамошние мужики были до неё «голодными», но старалась держать эти мысли при себе.
Перед тем, как я впервые оказалась на проходной холодным ноябрьским утром, моя новая коллега подошла ко мне и, прижавшись своим круглым боком, сказала:
–Пойдёшь со мной под ручку, чтобы никто на тебя не смотрел.
В тот день я была весьма хороша собой. На мне была зимняя куртка по типу «Аляска», стеганые штаны на синтепоне, зимние «дутыши» с резиновыми несъёмными калошами на ногах, а вишенкой на торте была вязаная шапка с помпоном. В общем, как говорит моя одногруппница, «ходячий секс». На мне можно было обучать команде «Взять!» служебную овчарку, и я бы вряд ли это заметила.
Мы все миновали проходную и двинулись вперёд.
Зэки передвигались строем по пятеро, а учителя маршировали двойками.
Дорога к школе шла через всю зону по длинной-длинной дороге. Мимо всех отрядов, мимо столовой,