Сказание с запахом ненависти. Илья Лавров
хазарской лежать. А потом посмотрим, как с твоею суженою быть.
Родила Малуша по весне мальчика – не урода, не убого, как Ольга вещала, – прозвали его Владимиром. Вот прослышала Ольга-змея, что стала она бабкою, отняла младенца у матери, а саму Малушу приказала утопить во Пучай-реке.
Святослав в походе задержался. Не пускал его запах ненависти: то радимичи в одной веси не хотят покориться, то другая весь на своих же славян встанет. Иудеи хазарские деньгой подначивают да стращают зверствами Ольгиными. Долго ль коротко ли, покорил Святослав радимичей, взял с них дань и вернулся в стольный Киев-град. Да уж поздно.
Сразу к матери пошел:
–– Возвращай мою суженную, матушка. Я по ней уж больно соскучился.
На то Ольга ему отвечает:
–– Твоя суженная ушла к своему батюшке, а тебе вот оставила подарочек, – и протягивает княжичу сына.
Посмотрел Святослав на младенца, да ведь сам еще не вырос, что с ним делать, не знает. Отдал обратно матушке.
–– А где есть Малушин родитель? Разве жив он, не помер? – спрашивает.
Посмотрела Ольга на сына, испугалась: разве можно с таким шутки шутить – враз голову с плеч снимет, не посмотрит, что мать. Да ведь слово вылетело – не воротишь. Решила Ольга дальше кривить:
–– Как сгорел Искоростень-град, так тело князя Мала не нашли, зато сыскали ход тайный из палат княжеских да в темен лес. Знать ушел он во Хазарию, больше некуда.
Так Ольга сыну сказала, но не знала и сама, что правду говорит.
А Добрыня, коий со Святославом в поход ходил, прознал о смерти сестры от Ольгиных девок. Сказали они ему, что сама она в омут бросилась, да еще наказали, княжичу ничего не говорить. Пошел Добрыня с горя на Пучай-реку покручиниться. Тут вдруг слышит, зовет его Малуша со дна реки:
–– Братец милый, вызволи. Тяжел камень ко дну придавил, руки, ноги травы опутали.
Разделся Добрыня, бросился в воду, да Пучай-река глубока, до дна не достанешь.
Той порой по берегу Ольга-змея в коробочке проезжала. Смотрит, молодец в речке купается. Подивилась она его стати, его силою залюбовалась. Приказала, ненасытная, своим девкам-поляницам:
–– Приведите-ка его ко мне. Буду я любить его этой ночью.
Бросились в реку девки-поляницы. Увидел их Добрыня и княгиню на бережку увидел. Догадался обо всем, испугался. Эта Ольга-змея отца погубила, а теперь и его, Добрыню, хочет со свету сжить. Да оружие, меч с доспехами на бережку остались… Что делать?
Переплыл тогда Добрыня реку и укрылся в греческом хороме, что на другом берегу на холме стоял. Просит греков:
–– Спасите!
Греки молвят, помогать не торопятся:
–– Можем мы спасти тебя, молодец, коль захочешь ты надеть шапку земли греческой. Станешь ты с тех пор не просто верующим во единого истинного бога Исуса Христоса, будешь ты с тех пор его сыном, примешь сан монашеский.
Делать нечего Добрыне, поляницы уже подбегают. Надел шапку земли греческой, посвятил себя чуждой вере. Говорит во всеуслышание, как было велено:
––