Из деревенского дневника. Глеб Успенский

Из деревенского дневника - Глеб Успенский


Скачать книгу
так это – ах!.. Попался мне тоже ха-ароший «теленок». Утрафил я ему тоже, вот как и Михайло, в почтение… Что угодишь, что похвалишь, глядь – гривенник да двугривенный. Вижу я такое удовольствие – попер в эвтот бок. «Уж барин, этаких господ, надо так сказать, и не было и не видано…» Расписываю его так-то, да и махони: «Какой, говорю, это барин? Не барин это, а бог!..»

      – Охо-хо!.. – загоготали слушатели: – эк ты его как вздыбил… ха-ха-ха!..

      – Передал, брат! – заметил старый старик.

      – Ровно через крышу перебросил, – прибавил другой. – Ну что ж он-то?

      – Как, братцы мои, взбодрил я его эдаким-то манером – и что только сталось с барином, не ведаю! Покраснел весь, ровно рак, и уж принялся же он меня пушить, на чем только свет белый стоит! До того же все молчал, а тут как пошел, как пошел!.. «И холоп, и подлец, и пошел прочь!» и, боже только милостивый, чего-чего не наговорил… Вижу – шабаш! Просолил барина начисто!..

      – Просолил, это уж верно!

      – Стою, молчу, ничего не могу в толк взять, а вижу, братцы мои, – понял… «Тебе, такому-сякому, двугривеннички надобны?.. ты из-за гривенника собаку дохлую готов целовать и богу на нее молиться?..»

      – А-а-а… понял!

      – То-то – понял, братцы мои!.. Слушаю я так-то, вижу, плохо; а жаль барина-то… Думаю, каким теперича манером мне его оборотить?.. И что ж, ребята? Ведь оборотил!..

      – Ну? – единодушно возопило все облепленное народом бревно.

      – Перед истинным богом, оборотил!.. Перво-наперво дал я волю: звони, мол, во все!.. Что уж, вижу – ничего не поделаешь.

      – Уж тут что! Чего уж тут поделать!

      – Думаю, ребята: дуй, ваше благородие; может быть, господь нам и поспособствует…

      – Ха-ха-ха!..

      – Лупи, мол, не жалей кубышки… Распечатал он меня, надо сказать прямо, вполне. Места живого не оставил… Замолчал. «Пошел вон!» Я и ушел, а сам думаю: нет, шалишь! Ушел и он к Адольфу Иванычу в покои – обедать с прочими господами… Я остался у крыльца с лошадьми; думаю, уж как-нибудь надо выбираться из бучила… Думал, думал и надумал. Часа через два этак места – откушали, выходят… Выходит народу сразу человек десять… Перекинулся я тут на грубость. Подхожу к моему, говорю: «За что ты меня, барин, говорю, обидел – я к тебе всей душой…» – «Пошел прочь!» Договорить не дал. Я к господам; «Вот, говорю, господа, обидел меня ваш канпанион: всю дорогу я его одобрял, а он меня что ни на есть худыми словами обругал!..» Господа сейчас: «Что такое, что такое?!.» Я рассказал, как было, да и говорю: «Ежели, говорю, их сиятельству не по нраву, что я, то есть, их ублаготворяю всячески, так не угодно ли, мол, пущай они мне положат хошь пять рублей серебром, и тогда, заместо того, я ихнее благородие обругаю… Ежели им это лучше по сердцу».

      Компания, заседающая на бревне, помирает со смеху.

      «Сколько, говорю, угодно, хошь два дня буду ругать их – у нас на это хватит…» Двинул я так-то – покатились со смеху мои господа. «А умеешь ругаться? хорошо умеешь?» – «Сколько вам угодно». Хохочут, помирают. Тут один из них выскочил – толстоморденький этакий, ба-альшой


Скачать книгу