Обстановочка. Глеб Успенский

Обстановочка - Глеб Успенский


Скачать книгу
жильцу в нумер, превратить в порцию и получить за нее деньги, так и идиллические нравы чухонского сапожника с чухонской кухаркой, полагающей, что если ее пошлют за папиросами, то их надобно принести непременно в рассоле от селедки.

      Наконец на дворе у одного подъезда увидал я ярлычок, на котором то же приглашение «в 4-й этаж» было изображено с соблюдением всех знаков препинания и орфографии. Почерк ярлычка ясно показывал мне, что комнату отдает чиновник: какие-то ненужные и особенно прихотливые крюки букв ясно говорили, что за ними скрывается существо, которому уже давно надоели буквы в обыкновенном своем виде, которому среди однообразного писанья необходимо выдумывать все эти крюки и завитушки, чтобы как-нибудь переносить свою обязанность, и это существо не может быть ни француженкой, ни чухонкой, а непременно должно быть губернским или коллежским секретарем…[2]

      Поднявшись в четвертый этаж, я позвонил

      Меня встретил тщедушный человек в жиденьком рваном халате, с кривым глазом, скрывавшимся за круглым стеклом синих очков; несмотря на темносиний цвет очков, я мог видеть как кривой глаз, так и здоровый, заметил, что при появлении моем глаз этот вытаращился до значительных размеров и несколько времени довольно часто моргал, выражая чрезмерное изумление, которое, кроме того, подтверждалось всеобщим подергиванием лица с угла на угол.

      – Позвольте посмотреть комнату?

      – С-с-с удовольствием!.. – вдруг проговорил чиновник и сунулся между какими-то занавесками.

      За ним сунулся и я. Мы очутились в довольно приличной комнате. Я стал осматривать комнату кругом, и чиновник делал то же, как будто бы он ее в первый раз видел…

      – Как вы находите комнату? – спросил он наконец, дернув щекой и головой в сторону.

      – Мне очень нравится.

      – Нравится?.. Гм?..

      – Нравится.

      – Очень рад!.. Я люблю обстановку… Положим, что я немного стеснился, но я… но жена… но обстановка… все-таки же… обстановочка? не так ли?

      – Это так! – сказал я.

      – Не так ли? Я откровенно скажу, мы с женой стараемся сделать обстановку… стульчик… кроватку – все, чтобы было хорошо…. мы с женой горды… у меня жена институтка, но мы горды! Моя ступка по всему дому ходит…

      – Ступка? – спросил я в недоумении.

      – Ступка! – сказал чиновник и опять вытаращил глаз.

      Очевидно, что в запутанной голове чиновника ворочались какие-то мысли, которые он желал предъявить мне, чтобы зарекомендовать себя с хорошей стороны, но мысли эти, перебиваемые неловкостью минуты «первого знакомства» и дерганьем щеки в сторону, совершенно путались в его голове, и когда из уст чиновника, вследствие тайной связи мыслей, по всей вероятности существовавшей в его уме, одновременно вылетели такие разнородные слова, как «гордость» и «ступка», взаимное родство между которыми было решительно невозможно, по крайней мере для постороннего человека, и когда он в тоне моего голоса заметил недоумение, то мне делается совершенно понятным, почему после моего вопроса «ступка?» чиновник начал не только дергать глазом и щекой, но принялся чмокать широким выпятившимся ртом и как-то фыркать носом. Оправившись немного, чиновник начал снова:

      – Моя жена институтка! – нерешительно пробормотал он. – Она скорее согласится умереть, нежели попросить у соседей чайную чашку. Она горда…

      Я начинал понимать, в чем дело…

      – Тогда как, – продолжал чиновник, – моя ступка ходит по всему дому… Изломали, испортили – я очень рад! Во всяком случае, что такое ступка? Пустяки! Но, между тем, я настолько горд, мы с женой настолько горды… что я думаю – чорт вас возьми со ступкой! Не так ли? Жена говорит – бог с ними! Мы с женой говорим – бог с вами! Настолько-то хватит гордости… – ступка! что такое? Двугривенный… Не так ли?

      Я слушал, чувствуя некоторое головокружение от этой умственной пыли, которая клубами летела в меня из уст чиновника, – пыли, в которой мои глаза слепли и уши глохли от беспрерывно путавшихся ступок с институтками, гордости с обстановкой и со ступкой и т. д., – я поторопился встать, простился и обещал переехать на днях.

      II

      Фамилия моих хозяев была Гвоздевы. – Муж, чином губернский секретарь, назывался Гаврил Иваныч; жена – Клавдия Петровна. Спустя несколько дней после моего переезда хозяин, вполне довольный тем, что мне нравится обстановка его комнаты, объявил, что намерен относиться ко мне не как хозяин к жильцу, «но как человек к человеку»… Если читатель помнит запутанность мыслей в голове чиновника, о которой упомянуто в предшествовавшей главе, то ему будет понятно, почему отношение человека к человеку было не более, как ежеминутное шатание в мою комнату без всякого разбора того, занят я или нет…

      – Нe как хозяин, но как человек, – говорил он обыкновенно, входя ко мне и отрывая от работы. – Это вы Беранже[3] читаете?

      – Я пишу… не читаю…

      – Гм!..

      Хозяин усаживался, и начиналось молчаливое моргание кривым глазом и подергивание щекою


Скачать книгу

<p>2</p>

Губернский или коллежский секретарь – должности чиновников. Из 14-ти классов табели о рангах, изданной еще Петром I в 1722 году, это – низшие по классам должности (12-й и 10-й классы).

<p>3</p>

Беранже Пьер-Жан (1780–1857) – французский поэт-демократ, прославившийся своими сатирами, песнями и памфлетами; пользовался особенно большой популярностью в среде демократической интеллигенции 60-х годов.