Перси Джексон и лабиринт смерти. Рик Риордан
раз в эту минуту она приволокла игрушечный щит, уронила его, весь обслюнявленный, мне на ноги, а сама принялась вдохновенно лаять.
Когда я поймал себя на том, что не доверяю этому человеку, мне даже стало стыдно. Но ведь когда-то я доверял и Луке.
– Спасибо большое, – поблагодарил я Квинтуса, сунул ледяной свисток в карман и мысленно пообещал себе никогда им не пользоваться.
Потом я отправился разыскивать Аннабет.
За те три лета, что я провел в лагере, мне ни разу не приходилось бывать в домике детей Афины.
Это было серебристого цвета, строгое здание, с затянутыми белоснежными занавесками окнами и вырезанной над дверным проемом маской совы. Ее круглые глаза из оникса, казалось, следили за мной, когда я подходил к шатру.
– Эй, есть тут кто? – спросил я, осторожно заглядывая внутрь.
Никто не отозвался. Я сделал еще шаг, и дыхание у меня перехватило. Это место явно было предназначено для смышленых ребятишек. Все койки оказались сдвинутыми к одной стене, как будто отдых и сон имели для здешних обитателей второстепенное значение. Почти все пространство комнаты заполняли рабочие верстаки, какие-то станки, инструменты и оружие. Задняя же часть помещения предназначалась для книг, здесь громоздились целые ворохи старинных свитков, связки книг в потертых переплетах, кучи папок с бумагами. Я увидел даже огромный чертежный кульман, на доске которого были разложены линейки, транспортиры, стояло несколько трехмерных макетов зданий. Огромными старыми военными картами эти ребята оклеили потолок, а полный набор доспехов повесили рядом с окном, и сейчас солнце играло на их блестящей поверхности.
Аннабет стояла в заднем конце комнаты и рылась в старых пергаментах.
– Тук, тук, – дурашливым голосом сказал я.
Она вздрогнула и испуганно обернулась.
– Ой! А, Перси, привет. Не слышала, как ты вошел.
– Все нормально?
Аннабет продолжала хмуро разглядывать свиток, который держала в руках.
– Понимаешь, пытаюсь кое-что сообразить. Лабиринт, созданный Дедалом, был огромен. Но ни одна из историй, рассказанных о нем, не сходится с другими. Карты, описывающие его, ведут из ниоткуда в никуда.
Я вспомнил слова Квинтуса, сказанные мне всего минуту назад, о способности лабиринта рассеивать внимание, и подумал, что то, о чем говорит Аннабет, и есть эта самая особенность лабиринта.
– Разберемся, – бодро пообещал я.
Аннабет выглядела ужасно: волосы растрепались и как спутанная завеса висели по сторонам ее лица, серые глаза казались почти черными.
– С семи лет я мечтала провести самостоятельный поиск, – пробормотала она почти про себя.
– Имей в виду, что ты нацелилась на грандиозную задачку.
Она бросила на меня благодарный взгляд и тут же снова вернулась к книгам и свиткам, снятым ею с полок.
– Мне и самой тревожно, Перси. Может, мне не следовало вовлекать тебя в это дело? Как и Тайсона с Гроувером?
– Эй, ты чего? Мы ж твои друзья. Как мы могли