Преступники. Максим Горький
Спальня. Тихо открывается дверь. Входит Лисица, за ним ещё четверо. В руках одного – одеяло. Подходит к одной койке, набрасывает на голову спящего одеяло, двое садятся на ноги его. Лисица и двое других – бьют. Проснулся, соскочил с койки Сушков, кричит:
– Ой… что это? Братцы…
Лисица, схватив с койки одеяло Сушкова, набросил его на голову мальчика, свалил с ног и пинками забил под койку. Звуки мягких ударов, хрип, мычание.
У окна – избитый Ерохин ощупывает себя. Около него Сушков и ещё человека три, остальные – спят.
Ерохин. А кто им дверь отпер?
Сушков. Кабы я, так они бы меня не били.
Ерохин. Дураков бьют и за – да и за – нет. Я знаю, что дверь снаружи заперта.
Один из ребят. А ключи – у Оношенка, значит – жена его дала ключи.
Сушков. Вот бы мышьяком отравить бабу.
Ерохин. А где у тебя мышьяк? Дура болванова.
Другой из ребят. Поджечь бы это заведение.
Преступники мечтают
Яркая, лунная ночь. В бараке на нарах под окном шестеро: Лисица, Чумовой, Арап и ещё трое.
Арап. Кабы книжек давали…
Лисица. Эх ты, мозгляк! Попал сюда из-за книжек и – сиди.
Арап. Мне это не стыдно. Я – бедный, я книжки украл не на продажу.
Лисица. Украл! Умеешь ты украсть…
Арап. Научусь. Не больно форси.
Лисица. Дурак.
Арап. Ничего не дурак! Когда книжку читаешь, всё равно как в другом царстве живёшь.
Чумовой. А я, когда буду вором, свой цирк заведу.
Лисица. Ты сколько раз воровал?
Чумовой. Семь. Я всё около цирка. Украду, куплю билет, вот и – царь!
Лисица. Вора из тебя никогда не будет, глупый ты.
Арап. Ничего не глупый, он только глухой немножко.
Чумовой. Это по башке меня треснули, я и оглох.
Арап. Ух, как бьют…
Лисица. Умных – не бьют, а вот эдаких и надо бить.
У другого окна
Смирнов, Ерохин и Сушков.
Смирнов. Я фигуры из дерева ловко резал.
Ерохин. Какие фигуры?
Смирнов. Людей, полицейских, собак. Свинью вырезал, а морда как у мачехи. Она у меня всё сожгла. Из-за неё и попал сюда.
Сушков. А меня дядя законопатил. Я – сирота, а он – сволочь. Маленький, хворый, как наш смотритель, а на него четырнадцать человек работают, вывески пишут.
Ерохин. Вот это я не понимаю, почему на плохих людей хорошие работают? У меня отец грузчик, он двадцать пудов поднимает, а подрядчик у него – старичишко, едва ходит, распух весь от жира. Как это допускается начальством?
Смирнов. Бежать отсюда надобно.
Сушков. Куда?
Смирнов. Там видно будет.
Ерохин. Куда побежишь? Родных у нас нету.
Смирнов. Родные-то хуже чужих.
Сушков. Да-а…
Входит надзиратель, кричит:
– Это что? Кто это не дрыхнет, а? Ложись, мать вашу…
Смирнов, Ерохин, Сушков вытягиваются на нарах. Спавшие – просыпаются.
Преступники бегут
Утро,