Россия, умытая кровью. Самая страшная русская трагедия. Андрей Буровский
черный мадьяр…
Командует юркий
Брюнет-комиссар.
Очнись от угара,
О русский народ!
Хватай комиссара —
А то удерет.
Так что вот, не было национального равенства в стране «победившего социализма». Не было. Никогда не было: ни в СССР, ни в Советской России с ноября 1917 года.
Русский народ с 1917-го по самый конец 1930-х рассматривался как неполноценный, зараженный великодержавным шовинизмом и подлежащий перевоспитанию. А слова «русопят» и «кондовая Русь» стали очень обычными для обозначения всех, кому «интернационализм» хоть немного не нравился.
В эту же эпоху евреи были привилегированным сословием. Они стали самыми активными агентами советизации. Некоторые животные на «Скотском хуторе» Оруэлла тоже вот были «равнее других». Интересно, что у Оруэлла этими животными стали именно свиньи[66].
Не успев захватить власть, большевики сразу же ввели неравенство политическое. Уже 26 октября 1917 года они запретили либеральные газеты «Речь» и «Новое время», меньшевистскую газету «День». К концу дня 27 октября под запретами оказалось уже почти 20 газет.
27 октября вышел Декрет о печати, в котором расставлялись все точки над «i»: «Буржуазная пресса есть одно из могущественнейших оружий буржуазии… оно не менее опасно, чем бомбы и пулеметы». В декрете предписывалось закрывать все печатные издания, которые призывают к свержению правительства, к неповиновению или сопротивлению, «отравляют умы и вносят смуту в сознание масс», «клеветнически извращают факты». Все это было бы весело, учитывая, кто именно все это пишет. Ну, и спросить бы – что понимается под «внесением смуты»… Да только вот к марту 1918 года всякая небольшевистская пресса вообще перестала существовать.
Политические партии тоже постепенно оказались на нелегальном положении. «Партия порядка» – любые офицерские и интеллигентские организации с самого начала были вне официальной политики и рассматривались как «контрреволюционные».
Из остальных «контриками» оказались сначала кадеты (в декабре 1917 г. – январе 1918 г.), потом правые эсеры и меньшевики (в марте – апреле 1918 г.). К июлю «прикрыли» и левых эсеров…
Члены этих партий – а их были сотни тысяч человек – последовательно лишались права делать карьеру в советских органах, в Советах, и рассматривались в лучшем случае как «заблудшие».
Большевики жестко подавляли любые проявления недовольства, в том числе и со стороны рабочих, и со стороны других социалистических партий. Число одних только рабочих, репрессированных большевиками, исчисляется десятками тысяч человек. А всякий, кто хоть раз вступил в конфликт с властями, навсегда носил клеймо.
Декретом от 10 ноября 1917 года «все существовавшие доныне в России сословия и сословные деления граждан, сословные привилегии и ограничения, сословные организации и учреждения, а равно и все гражданские чины упраздняются».
Равенство? Ничуть не бывало.
20 декабря 1917 года специальным декретом объявлялось,
Оруэлл Дж. Проза отчаяния и надежды. Л.: Лениздат, 1990.