Войны начинают неудачники. Вадим Панов
стороны лестницы развевались штандарты действующих лож Ордена: красно-синий ложи Мечей, красно-черный ложи Драконов, красно-желтый ложи Саламандры, красно-зеленый ложи Горностаев и самый большой, ярко-алый – штандарт Великого Дома Чудь. Тяжелые полотна горделиво покачивались в тишине торжественной встречи, напоминая о славной истории Ордена. А за спинами гвардейцев и знаменосцев плотным кольцом площадь окружили многочисленные зеваки, сбежавшиеся поглазеть на редких гостей со всего Замка.
Едва автомобиль остановился, пажи распахнули дверцы и, отступив, склонились в глубоком поклоне.
Высокий мужчина в длинном темно-синем плаще с тонкой золотой вышивкой на плечах медленно выбрался из лимузина и, тяжело опираясь на черный посох, сделал два маленьких шага к лестнице. Лицо пришельца скрывал низко надвинутый капюшон, кисти рук – длинные рукава плаща, и публике оставалось довольствоваться лишь долговязой фигурой гостя.
Внешний вид советников Темного Двора, высших иерархов Великого Дома Навь, всегда оставался тайной.
С противоположной стороны из автомобиля вышел такой же высокий, как советник, худощавый мужчина в великолепно пошитом костюме и дорогом галстуке. Внимательно оглядев встречающих черными, глубоко посаженными глазами, он легким движением поправил безупречную прическу и, быстро обойдя «Роллс», занял место за спиной своего спутника. По толпе пробежал шепоток: этого нава, Сантьягу, комиссара Темного Двора, в Замке недолюбливали. Он был карающей дланью князя, и не один галлон рыцарской крови пролился по его вине.
Выдержав небольшую паузу, Франц де Гир слегка поклонился:
– Великий магистр ожидает посланников Темного Двора!
Внутреннее убранство Замка до мельчайших подробностей отвечало вкусам его хозяев: грубая каменная кладка, сводчатые потолки, массивная деревянная мебель, развешанные на стенах оружие и гобелены… Не хватало разве что собак и лошадей. Настенные светильники, стилизованные под факелы, только подчеркивали разительное отличие между современным внешним видом здания и его интерьером.
Поднявшись на четвертый этаж, гости и их сопровождающие оказались в большом, ярко освещенном помещении, украшенном многочисленными мраморными барельефами. Чуды до хвастовства гордились своей историей, вследствие чего посетители тронного зала были вынуждены любоваться давно забытыми подвигами славных рыцарей. Между каменными картинами располагались подобающие по размеру щиты с гербами всех лож Великого Дома, в том числе и тех, память о которых выветрилась из рыжих голов самих чудов. Самый большой щит, герб на котором изображал вставшего на дыбы единорога, нависал над троном. Здесь ожидал гостей невозмутимый седой бородач в украшенной крупными рубинами короне.
Леонард де Сент-Каре, великий магистр и мастер мастеров.
Массивную фигуру повелителя Чуди окутывала пурпурная мантия, подбитая горностаем, в правой руке он держал