Ширь и мах (Миллион). Евгений Салиас-де-Турнемир

Ширь и мах (Миллион) - Евгений Салиас-де-Турнемир


Скачать книгу
ожидающей приема, все гудит глухо под сводами зала в два счета, будто рокот дальнего водопада, сдержанный горами и ущельями.

      Курьеры проходят в кабинет без доклада и выходят вновь тотчас же…

      Адъютанты вызывают ожидающих в очереди по фамилии или вежливо и смиренно, или важно и гордо, или с таким видом провожают в кабинет иного просителя, как если б он был блоха, попавшаяся им в руки…

      Уже много всякого народу побывало за большими дубовыми дверьми и на мгновенье, и на целых четверть часа, и, появись оттуда то с сияющим, то с мрачным лицом – прошли толпу ждущих очереди и разъехались по городу.

      Много сановников еще ждут, а несколько сереньких фигур в дворянских мундирах и много простых офицериков были уже приняты светлейшим. Еще несколько генералов двигаются от одного окна к другому, ни с кем уже не разговаривая и сопя, пыхтя, видимо, злобствуют на публичный афронт. Жди и пропускай вперед всякую сволоку. Недаром сам из смоленских «потемок».

      Снова вышел адъютант и позвал господина Саблукова.

      Дворянин, давно смявший свою шапку совсем в лепешку от волненья, затрепетал, зашвырялся, оглядывается кругом и будто не понимает, чего от него требуют.

      – Господин Саблуков! – снова раздается громче.

      Все оглядываются и переглядываются, будто говоря незнакомым: «Не ты ли?»

      – Господин Саблуков?! – в третий раз возглашает адъютант, озирая толпу.

      – Я-с… – раздалось чуть слышно, будто не из груди дворянина, а будто откуда-то издалече.

      Неровными шагами двинулся господин Саблуков к дубовым дверям и исчез в кабинете.

      В день Страшного суда Господня, при трубном гласе архангелов, созывающих мертвых восстать из гробов и предстать пред лицом Божьим, – господин Саблуков менее оробеет… Его жизнь вся на ладони, чиста, ни соринки на ней. А праведный небесный суд такой совести не страшен! А здесь ведь иной, земной. А ведь сейчас здесь вот, в кабинете царедворца, решится участь его личная, его жены, семерых детей, восьмидесятилетней матери, родственников, всех чад и домочадцев, даже его нахлебников. Всем на улицу без куска хлеба… Да это куда ни шло! А честь дворянская поругана будет, закон государский осмеян, правда людская попрана пятой ябедника.

      И смутно в голове, бурно на сердце, темно в глазах и будто пьяно в ногах серенького дворянина, идущего вынимать свой жребий из рук фортуны, идущего класть свою голову не на плаху под топор, а хуже, обиднее… Класть голову и все головы семьи под случай, под прихоть…

      – Саблуков! Преглупое прозвание! – заметил один сановник по фамилии Хантемиров.

      – Стариннейшее дворянское! государь мой, – отзывается кто-то.

      Проходит десять минут, пятнадцать, двадцать… «Вона как…» – замечают многие мысленно. Проходит полчаса…

      – Скажи на милость?.. Важное какое дело! – иронически замечает шепотом генерал Хантемиров.

      Выходит наконец из дверей и бежит господин Саблуков… бежит рысью по залу куда глаза глядят, а куда – ему неведомо. Лицо пунцовое, потное, мокрое…


Скачать книгу