Четвертый. История одного сыска. Андрей Зарин
шагомер, а на другом тяжелые мозеровские часы.
– Ограбления нет!
– А это? – сказал пристав и указал на пальто. Левая пола его была откинута, и по ее светлой подкладке проходила кровавая полоса до бокового кармана, который был вывернут.
– Очевидно, из кармана поспешно выдернуто что-то, – сказал пристав.
– Да! да! Очевидно, – подтвердил следователь. – Ну, пишите, Севастьян Лукич, а вы, доктор, делайте свой осмотр. Личность опознана? Кто опознал? Молочница! Отлично! Ну, пишите!
Доктор стал исследовать рану. Удар, видимо, раздробил череп, и от удара лопнул и вытек левый глаз. Смерть была моментальна.
– Чем его убили?
– Тяжелым и острым. Топором, но только небольшим, с силой необычайной.
– Запишем! – сказал Ястребов.
– Больше ничего? – спросил пристав. – Можно отнести труп на квартиру?
– Да! Только осмотреть все карманы!
Сторож нагнулся и стал обыскивать по очереди карманы убитого.
Часы, шагомер, цепочка; в жилетке перочинный нож; в брюках кошелек и портсигар; в пиджаке бумажник и записная книжка, носовой платок. Все.
– Соберите все и завяжите в платок. Я осмотрю после. Теперь можно унести труп. Кто знает квартиру?
Ястребов кивнул письмоводителю и в сопровождении околоточного направился к квартире Дергачева.
V
Ястребов расположился в небольшом кабинете Дергачева за его письменным столом, уселся плотнее в кресле, закурил и сказал:
– Начнем! Пожалуйста, – обратился он к околоточному, – соберите – сторожа, который нашел труп, молочницу, что опознала труп, прислугу покойного и дворника. Начнем с них!
Околоточный ввел сторожа.
Следователь услыхал рассказ о том, как сторож шел к своему посту, увидел труп и поднял шум:
– Зовите молочницу!
Молочница только опознала труп.
– Зовите прислугу!
Лукерья вошла, и следователь при взгляде на нее невольно улыбнулся, столько в ней было задорного и чувственного.
– Как звать? Кто? Откуда? Года?
– Лукерья Анфисова, крестьянка Лужского уезда, двадцать лет, девица, православная, родители в деревне.
– Ну, расскажи, что он в этот день делал, куда ушел? Был ли у него кто, не ждал ли он кого? Все говори!
Лукерья рассказала.
– Так. Ну, а как жил он? Может, у него враги были? Была ли у него женщина? Расскажи все про его жизнь.
– Жили они оченно даже тихо. Редко, коли кто у них бывал. Разве по делу, больше богатые господа приезжали. А что, женщина у них есть. Караваева, Марья Васильевна. Племянник тоже есть. Только они его от себя прогнали совсем.
– За что?
– Поссоримшись были. Племянник пьет и, как напьется, сейчас его ругать. Жидом зовет, процентщиком и всяко! А им неприятно.
Глаза следователя сверкнули.
– Вот! А кто он? Как звать его?
– Господин Трехин, Степан Петрович. А что делает, не знаю. И где живет, не знаю. Озорник!
– Ну, что еще показать можете?
– А