Тигр, светло горящий. Трейси Шевалье
Магги, – но мы его зовем Бастильский квартал. Мистер Астлей построил там в прошлом году дома на деньги, что он заработал представлением о взятии Бастилии.
Она оглянулась, удивляясь кавардаку, учиненному здесь Келлавеями всего за несколько дней. Комната была похожа на лесопилку – повсюду стружки, доски, щепки и опилки. Среди дерева разбросаны пилы, стамески, тесла, буры и другие инструменты, назначения которых Магги не знала. В углу она увидела оловянные емкости и лотки, наполненные жидкостью. В воздухе стоял запах смолы и лака. Но в каких-то уголках царил порядок: аккуратная стопка вязовых досок у стены, десяток готовых ножек, уложенных на полке словно для разведения костра, а на стене по порядку, уменьшаясь в размерах, висели деревянные обручи.
– Я смотрю, вы быстро устроились! А мисс Пелхам знает, чем вы тут занимаетесь? – спросила она.
– У нас дома папина мастерская была в саду, – сказал Джем, словно пытаясь объяснить царящий вокруг беспорядок.
Магги фыркнула.
– Похоже, он до сих пор думает, что работает в саду!
– Ну, в остальных-то комнатах у нас порядок, – вставила Анна Келлавей, появившаяся в дверях. – Мейси, ну-ка, помоги мне.
Она относилась к Магги с явным недоверием и не хотела выпускать дочь из поля зрения.
– Смотри, вот это будет сиденье для стула, который папа делает персонально для мистера Астлея, – сказала Мейси, стараясь сгладить возникшее напряжение. – Двойной ширины. Видишь?
Она показала Магги большое седловидное сиденье, лежавшее на других досках.
– Оно должно немного высохнуть, тогда к нему можно будет приделать ножки и спинку.
Магги повосторгалась сиденьем, потом повернулась к открытому окну, выходившему на задний дворик с садиком мисс Пелхам и ее соседей. Дворы в Геркулес-комплексе были узенькими – шириной всего в восемнадцать футов, но этот недостаток целиком искупался длиной. Садик мисс Пелхам имел длину в сотню футов. Большая часть этого пространства была разделена на три квадрата с декоративным убранством в середине каждого: в центре ближайшего к дому квадрата росла сирень, следующий был украшен купальней для птиц, а в последнем рос ракитник. Невысокие кустарники, усыпанные гравием дорожки и клумбы с розами создавали правильный геометрический рисунок, который имел очень маленькое отношение к природе, но немалое – к упорядоченности.
Мисс Пелхам без обиняков сказала, что не хочет видеть в своем саду Келлавеев, разве что по пути в уборную. Каждое утро, если не было дождя, она любила выпить чашечку бульона, сидя на одной из двух каменных скамеечек, стоявших посреди сада одна напротив другой. Встав, она выплескивала остатки бульона на виноградную лозу, ползущую по стене рядом со скамейкой. Мисс Пелхам была уверена, что это идет на пользу лозе и та будет расти быстрее и окажется живучее, чем у ее соседа, мистера Блейка.
«Он никогда не подрезает свою лозу, а это ошибка, потому что лозу необходимо подрезать, иначе виноград будет маленький и горький», – поделилась мисс Пелхам с матерью Джема, когда у нее вдруг возник позыв примириться с новыми постояльцами.