Тьма. Испытание Злом. Юлия Федотова
изменилась под влиянием неведомого зла, сделавшись особенно злобной, голодной и наглой. Дурные времена наложили свой отпечаток и на людей.
Однако детство Кальпурция Тиилла было совсем другим. Он рос вдали от войны, не ведая боли, страданий и лишений. Его родную Аквинару, как и другие города Силонии, надежно охраняла магия солнечных кристаллов. И ночных тварей он мог видеть лишь на страницах бестиариев либо в кунсткамере, в спирту.
Чем дальше к югу, тем слабее сказывалось влияние Тьмы, тем дольше не давало о себе знать. И если жизнь обитателей северных королевств превратилась в бесконечное сражение с силами мрака, то у просвещенных силонийцев еще оставалось время на размышления о сути происходящего в мире.
Размышлял и юный Кальпурций, старший сын важного силонийского сановника, государственного судии Вертиция Тиилла. Но не то чтобы слишком усердно. Был он человеком юным, в силу возраста беспечным, любил удовольствия телесные и духовные и класть жизнь на алтарь борьбы с далеким злом намерений не имел. Все изменил случай.
Он, случай этот, свалился как снег на голову и чуть не убил. Очень уж оказался тяжел.
Дом судии Вертиция слыл одним из самых просвещенных во всей Силонии, а все благодаря чудесной библиотеке. Ее любовно собирало и преумножало не одно поколение Тииллов, не жалея на то средств даже в самые трудные военные годы. Лучшего собрания ветхих от древности свитков, современных печатных фолиантов и старинных манускриптов вы не нашли бы и в императорском дворце!
Вот один из них, здоровенный рукописный том в кожаном переплете, и упал с верхней полки прямо на голову Кальпурция, когда тот тянулся совсем за другой книгой (от удара даже позабыл, какой именно). От боли и досады слезы навернулись на глаза, хотел ногой пнуть книгу – воспитание не позволило. Поднял бережно, от пыли отряхнул, осмотрел переплет – не повредился ли от удара. Случайно раскрыл – и странный рисунок увидел на развороте!
Пожалуй, это была карта. Не такая, как принято рисовать теперь – без розы ветров, грифонов и прочих подобающих украшений, без специальных символов, подписей и условных линий. Больше всего она напоминала панорамную картину, изображающую весь Континент от диких скал на западе до неизведанных земель на востоке. Но, несмотря на свою архаичность, изображение было достаточно точным, это весьма сведущий в науке землеописания Кальпурций отметил сразу. Горы вставали там, где было положено богами-создателями, реки текли в своих руслах, леса и степи простирались в соответствии с действительностью. Границы королевств и свободных земель обозначены не были, но несколько старинных городов художник запечатлел будто с высоты птичьего полета. Изображения не вписывались в общий размер рисунка, выглядели непропорционально большими, но занимали верные места.
Особо обращало на себя внимание одно место на карте. Там, на южном окончании полуострова Аппро, был нарисован большой город с дворцами и храмовыми колоннадами. Кальпурций и название его знал