Торговец. Владимир Мясоедов
баронет Лоон, муж моей рано умершей матери, из-за травмы неспособный продолжить род, стал для меня олицетворением семьи. Его руки, голос, первые уроки фехтования, верховой езды, чтения… и боль разлуки с ним. Сначала, когда по приказу короля, ни разу в жизни не видевшего бастарда и знавшего о нем только с чужих слов, меня отдали в орден Железной Волны, сделав, таким образом, непригодным по закону к восшествию на престол, я возвращался в родное поместье лишь на три коротких дня в году. И так уж случилось, что в то лето, когда внезапно умер мой приемный отец, лимит уже оказался истрачен. Потом получилось только на могилу приехать, да и то задержаться на фамильном кладбище не дали новые хозяева феода – какие-то дальние родственники баронета, про которых раньше и не знал, что есть такие. Увы, но, по существующим в большинстве стран законам, маги – это отдельное сословие, пусть временами отдельные его представители и могут сравниться в мощи с правителями. А значит, и наследовать феодов они не могут. Ни королевства, ни отчего дома, пусть даже в нем и было проведено все детство.
– Я твой отец! – выпятил прозрачную грудь мертвый король.
– Сказал бы я, кто ты, но призраку морду набить не получится. – Фамильная «вежливость» тоже была характерной чертой, которую передал венценосный варвар своим потомкам. – Даже если некромантию изучу. Так как же связаны тайны правящей семьи, Олаф Рыжий и твоя не пойми откуда взявшаяся сила?
– После убийства Талии Эратской сторонниками предыдущего короля от нее в тайных подземельях дворца осталось немало артефактов, – пожал плечами дух. – Записи, склянки, из которых давно испарились эликсиры, алтарь… ну и прочая дребедень весьма могущественной темной ведьмы. И именно там я провожу почти все время после своей смерти. Спокойно там как-то, не то что наверху.
– Угу, – согласился я с ним, примерно представляя, что сейчас творится на месте бывшей столицы. – Кстати, а как ее убили? С волшебницей такого ранга это сделать ой как непросто…
– А как ты думаешь, за что слуги Светлого Господина нас не любят? – ухмыльнулся призрак. – Потом найдешь историческую литературу, узнаешь, какой кадровый голод у них образовался после насильственной смерти матери нового короля. И поверь мне, прадед казнил всего двух-трех заговорщиков, которым повезло спастись от ее проклятия. Но я не об этом. Вот буквально только что рядом с алтарем Богозмея открылся какой-то странный портал, и оттуда выпал человек. Причем на руке у него был один очень узнаваемый перстень, который имеется на всех портретах Олафа Рыжего.
– Что, легендарный герой вернулся? – не поверил я. – И где же его носило столько лет?
– Да нет, – пожал плечами мертвый король. – Он, наверное, давно сгнил. Но это его прямой потомок и, следовательно, наш с тобой родственник. Оказывается, Талия-Кобра перед смертью вплотную шагнула к созданию межмировых порталов.