Проклятие короля. Василий Горъ
Я баронесса или как? – хихикнула я, глядя, как он пытается сползти по стене на пол.
– Ну, разреши, пожалуйста! – Дирк снова зевнул, при этом чуть не вывихнув себе челюсть.
– Я против! Хотя… так и быть, садись: в ТВОЕМ ВОЗРАСТЕ бдеть всю ночь еще, пожалуй, рановато.
Зря я это сказала – почти закрывшиеся веки Зубастика дрогнули… и поползли вверх. А потом побледневший как полотно парень принялся ожесточенно бить себя ладонями по щекам:
– Мел! Не надо меня усыплять! Я больше не буду!
– А что тебя так испугало? – ехидно поинтересовалась я.
– Скоро обход… Если меня поймают спящим, то я получу пятьдесят плетей. И какую-нибудь позорную кличку. А еще… твой отец НИКОГДА не сделает меня десятником!
– А ты не спи! Кто тебя заставляет-то?
– Издеваешься? – изо всех сил стараясь удержаться на ногах, еле слышно пробормотал парень. А потом, выхватив из ножен кинжал, воткнул его в свое бедро.
– Одурел, что ли?! – взвыла я. И, увидев, как быстро пропитывается кровью его штанина, вскочила на ноги и от души врезала ему кулаком в живот. А потом зашипела от боли в костяшках, разбитых о его дублет:[16] – Я же пошутила!
Не обращая внимания на мои вопли, Дирк пошевелил клинком в ране и застонал.
Вырвать кинжал из его пальцев оказалось несложно – мышцы, расслабленные моим плетением, упорно отказывались сокращаться. Поэтому через мгновение, отшвырнув кинжал, я уже стояла на коленях, и, подпитывая своей силой ближайшие к ране каналы жизни[17], судорожно сращивала рваную бахрому кровеносных сосудов и каналов чувств[18].
Хорошо, что основное плетение сторожевой печати действовало и на меня – благодаря обострившемуся слуху я услышала сопение заснувшего Зубастика еще до того, как он начал валиться на меня. И успела дотянуться до печати Малого сна, разорвать плетение и упереться ладонями в его живот за мгновение до того, как он рухнул мне на голову.
Мда. Задача оказалась не из легких – прежде чем сторожевая печать вымела из сознания Зубастика всю сонливость, я успела проклясть и свою мстительную натуру, и желание немного поэкспериментировать, и посетившее меня «озарение». Поэтому, когда пригибающая меня к полу тяжесть внезапно исчезла, я почувствовала себя счастливой. И оказалась в этом не одинока: Зубастик, уставившийся на меня сверху вниз, сиял, как снег на полуденном солнце:
– Фу… Надо же, я уже не сплю! Слушай, Мел, а как ты это сделала? Ведь тут – сторожевая печать! Не заснешь, даже если захочешь… Так! А… давай, когда я сменюсь, мы так же усыпим Борова? Говорят, ему сегодня в караул…
– Угу… – кивнула я. И, закончив накладывать на рану плетение Малого исцеления, встала на ноги и… сдуру повторила свой коронный удар кулаком в живот.
Увы, пробить и стеганый дублет, и мышцы брюшного пресса, не вкладывая в удар силу, оказалось нереально. Поэтому, полюбовавшись на довольную физиономию Зубастика,
Дублет – кожаная куртка со стеганой подкладкой, использовавшаяся как поддоспешник, или самый дешевый доспех для пехотинцев.
Каналы жизни соответствуют меридианам течения ци в рефлексотерапии.
Каналы чувств – нервная система человека.