Король воров. Корнелия Функе
я не смог бы тебе заплатить, даже если б хотел, – ответил граф. – И ты сам убедишься: то, что ты должен украсть, имеет ценность для меня одного, эта вещь не из золота и не из серебра, а всего лишь из дерева. Так как, договорились?
Сципио набрал в грудь побольше воздуха.
– Да, – сказал он наконец. – Договорились. Когда вы хотели бы получить товар?
– Так скоро, как позволит тебе твое воровское искусство. Я старый человек и хотел бы положить конец своим долгим поискам еще при жизни. И у меня в жизни не осталось других желаний, кроме как подержать в руках то, что ты обязался для меня похитить.
Сколько же тоски прозвучало в этот миг в его голосе!
«Что бы это могло быть? – лихорадочно размышлял Проспер. – Какое такое чудо, чтобы так по нему изводиться? И ведь это всего лишь вещь, неодушевленный предмет. Возможно ли так тосковать по чему-то неживому?»
Сципио кивнул, задумчиво глядя в темный проем оконца.
– В случае успеха – как мне известить вас? – спросил он. – Барбаросса сказал, что вас очень трудно разыскать.
– Это верно. – Из темноты опять донеслось покашливание. – Все, что нужно, ты найдешь в этой исповедальне, как только я уйду. После того как я задерну шторку, пожалуйста, сосчитайте до пятидесяти, а уж потом заберете то, что я вам оставлю. Я тоже люблю оберегать свои тайны, только мне, к сожалению, никакая маска не поможет. Известите меня об успехе нашего предприятия, и на следующий день получите через Барбароссу от меня ответ, в котором я вам сообщу, когда именно вы передадите мне добычу, а я вам деньги. Место же я вам лучше назначу прямо сейчас, а то Барбаросса большой любитель вскрывать чужие письма, я же хотел бы эту сделку совершить без него. Так что запоминай хорошенько. Мы встретимся в следующий раз на Сакка делла Мизерикордия – это маленькая бухта на севере города. Другие подробности будут сообщены тебе позднее – в свое время. Если тебе эта бухта незнакома, не беда, ты без труда найдешь ее на любом плане города. Желаю тебе удачи, Король воров. Сердце мое так стосковалось по тому, что ты взялся для меня добыть, что от тоски все иссохло.
И резким движением граф задернул шторку. Сципио встал с колен и прислушался. Мимо исповедальни, шаркая ногами, тянулась группа туристов, слушая экскурсовода, который приглушенным голосом талдычил им про мозаики.
– Сорок восемь, сорок девять, пятьдесят! – закончил считать Моска, когда группа наконец прошла, а голос экскурсовода почти заглох вдали.
Сципио бросил на него насмешливый взгляд.
– Быстро же ты считаешь, – сказал он и откинул занавеску. Осторожно, один за другим, они вышли из кабинки. – Взгляни ты, Проспер, – прошептал Сципио, сам же вместе с Моской тем временем заслонил вход в исповедальню.
Проспер нерешительно отворил дверцу, предназначенную только для священников, и юркнул внутрь. На узкой скамеечке под оконцем он обнаружил конверт с сургучной печатью и корзину с плетеной крышкой. Когда Проспер поднял корзину, в ней