Алмазный Меч, Деревянный Меч. Том 1. Ник Перумов
лет назад воображение Агаты, конечно, уже нарисовало бы соблазнительную картину – кто-то из чародеев, Хозяев Слова Дану, появился здесь, чтобы спасти её. Увы, те времена ушли безвозвратно. И теперь она скорее верила, что клоун Кицум на самом деле – ловкий прознатчик одного из семи Орденов. Только там ещё могли сыскаться знатоки наречия Дану; правда, в таком случае от Кицума следовало бежать и как можно скорее – в башнях Радуги девушку-Дану могла постичь судьба горше самой смерти – горше последней, конечной смерти, когда не остаётся ни души, ни надежды, ни памяти, а дышащее существо просто проваливается в бездонный чёрный колодец вечной ночи, без надежды на воскрешение…
– Готова, данка? – без выражения бросил Кицум. – Бери лук. Твоё племя славилось меткостью.
– Рехнулся, старый козёл? – яростно зашипела Эвелин. – Хочешь, чтобы она всадила бы первую стрелу в горло мне, вторую – Нодлику, а третью – тебе, размалёванная образина?
– Вот-вот, правильно, – тотчас же встрял Нодлик. – Эй, ты, данка, марш к лошадям! Смотри, чтобы им в морды не вцепились.
– Это ж верная смерть, Нодлик, – нахмурился старый клоун.
– Тебе что, жалко это отродье? – вскинулась Эвелин.
– Мне-то нет, да вот только что скажет господин Онфим? Девка-то его собственность!..
Это несколько отрезвило.
– Эй, там, на головном, готовы? – заорал сзади Еремей.
– Готовы! – отозвался клоун.
– Тогда давай вожжи и вперёд! Господин Онфим говорит, что стая долго гнаться не будет!
– Подавай мне стрелы, Агата, – спокойно сказал Кицум девушке.
Авлары рухнули на караван тонко визжащей тучей. Остро потянуло отвратительной вонью; Эвелин перегнулась через борт повозки, Нодлик и Троша, побледнев, схватились кто за живот, кто за горло; и лишь Кицум остался невозмутим. Вскинул лук, бросил стрелу – под копыта коней покатилась первая тушка.
Авлары сперва атаковали лошадей. Попоны затрещали под натиском десятков небольших, но очень острых чёрных коготков; кони с истошным ржанием рванули, не нуждаясь в вожжах. Первым пришедший в себя Нодлик вслед за Кицумом стал посылать стрелу за стрелой в летучих бестий. Троше же пришлось в основном заботиться о полубесчувственной Эвелин – женщину мучительно рвало от непереносимой вони, и толку от неё не было никакого.
Два лука против доброй сотни порхающих, точно бабочки, тварей – это маловато. Авлары осмелели. Не решаясь бросаться коням в ноги, они атаковали людей.
Агата наугад отмахнулась попавшимся под руку дрыном – по уродливой чёрной морде, по раззявленной пасти, полной крошечных острейших зубов… Тварь захлебнулась собственной кровью, трепыхаясь, кожаный мешок полетел вниз, где – надеялась девушка – его переедет колесо. Дану вообще презирали охоту и трепетно относились к жизни любого существа, но сейчас перед Агатой был не честный зверь, которого она сумела бы отвадить, а мерзкое порождение хумансовой магии, рождённое в подземельях Кутула, и девушка не чувствовала никакой жалости.
Вожжи