Зло именем твоим. Александр Афанасьев
жала Иран не попытался отомстить? Так ли правильно принятое решение, стоит ли загонять Иран в угол, делая целый народ фанатиком, которому нечего терять?
Или все же не стоит?
Так и не найдя ответа на мучившие его вопросы, подполковник Иеремия Эгец поднялся с баллона с водой, потер затекшую спину и отправился следом за Мишей в операторский салон. У него, как и у всех, была своя работа.
«Саарет Маткаль»
Территория Ирана, аэродром близ Тебриза
Ожила рация. Ее поставили только на прием – четыре снайперские группы замерли, ожидая сигнала.
– Зеленый свет, повторяю – зеленый свет.
Сигнал ответа не требовал, он требовал действия.
Командир разведывательно-диверсионной группы, лежащий под куском маскировочной сети, посмотрел в бинокль на ближайший к нему ангар со стоящим рядом с ним самолетом.
– Зеленый свет всем группам. Обратный отсчет от пяти: пять-четыре-три-два-один...
Огонь!
Командир, не отрываясь, смотрел на самолет – он был освещен рамой с переносными прожекторами, потому что ремонтировался. Смотрел внимательно.
Человек, который что-то делал у стойки шасси, поддерживающей правое крыло, вдруг недоуменно поднял голову, уставившись на большую рваную дыру, возникшую чуть выше крыла, там, где находится самолетная турбина.
В этот же момент двадцатипятимиллиметровый снаряд, выпущенный из винтовки «Барретта», угодил в двигатель странного, с двумя пулеметами в башенке бронетранспортера. Двигатель не был заведен – и теперь, чтобы завести его, потребовалось бы несколько часов ремонта.
Часовой на вышке, ничем не прикрытой, со старым пулеметом «MG» на турели, недоуменно повернулся, поднес бинокль к глазам, пытаясь понять, что там происходит на бетонке, что за странный звук он слышит, – и упал, сила удара пули была такова, что его просто сбросило вниз с вышки. Через секунду погиб и второй часовой – он спал, а проснувшись, поднялся, чтобы оглядеться по сторонам – и еще одна пуля нашла его.
За несколько секунд точно так же умерли и остальные часовые. Все произошло бесшумно и почти неотвратимо – на тренировках, где роль часовых играли солдаты Армии обороны Израиля (стреляли, естественно, с лазерными имитаторами), такого четкого уничтожения часовых достичь не удавалось.
Оба выстрела были бесшумными. На винтовках калибра 12,7 стояли глушители «AWC Cyclops», на двадцатипятимиллиметровых – безымянные, изготовленные техническими специалистами Армии обороны Израиля. И самолет, и бронеавтомобиль были мгновенно и почти бесшумно – на летном поле не было слышно уже ничего, вспышек тоже не было видно – выведены из строя.
У товарища Берии были достойные наследники...[16]
Еще один самолет – он стоял так, что находился на линии огня одной из снайперских групп – с металлическим треском упал подбитой птицей на бетон: пуля калибра 12,7 попала так точно, что перебила стойку шасси.
Один из техников, придя в себя и поняв,
Первым подобную тактику использовал Лаврентий Павлович Берия, назначенный ответственным за оборону Кавказа. Немцы перед выдвижением на новые позиции проводили разведку, причем в разведку обязательно шли офицеры, командный состав танковых полков. С Берией были снайперы НКВД, вооруженные снайперскими винтовками с глушителями – они устраивали засады и массированным применением подобного оружия выбивали фашистских офицеров, после чего наступление тормозилось. Это первое известное автору массированное применение снайперских винтовок с глушителями в боевых операциях.