Чудесный день в аду. Игорь Срибный
и поминутно сплевывая вязкую, тягучую слюну…
– Вован, бери Экстрима – и к селению. Осмотрите все в оптику. Близко не подходите, смотрите из-за деревьев, – вполголоса скомандовал Седой и повалился в траву у ветвистого дуба.
Он отцепил от пояса фляжку с крепким холодным чаем и сделал пару глотков. Терпкая, чуть сладковатая жидкость приятно охладила рот. Седой выпил еще и откинулся на ранце, с наслаждением вытянув гудящие ноги. Он с удовлетворением отметил, что берцы, которые они между собой называли «облегченками», скроенные из простой кирзы, с подошвой из мягкого полиуретана, обливающего задник, в лесу незаменимы. В отличие от тяжелых «крокодилов» с жесткой, негнущейся подошвой, в которых ноги сейчас, после долгого, тяжелого пути по «ну очень пересеченной местности», были бы сбиты в кровь.
Полежав без движения минут двадцать, Седой легко поднялся и, пригибаясь, отправился к дозорным. Бесшумно подобравшись к разведчикам, он увидел Вована, разглядывающего строения через окуляры бинокля, и Экстрима, лежащего в густой траве с закрытыми глазами.
Седой легонько тронул Вована за плечо. Тот выронил бинокль и схватился за автомат, но, обернувшись и увидев командира, осклабился, показав все тридцать два зуба.
– Командир, нельзя же так пугать личный состав! – пробурчал он полушепотом. – Я же мог и выстрелить ненароком…
– Ну не выстрелил же… – добродушно промолвил Седой. – Что видел?
– Ничего. Никаких признаков пребывания человека. Мертвый хутор.
– Ну-ну… – Седой не был настроен так же оптимистично, как Вован. – Слишком хорошее место для отдыха боевиков, для перевалочной базы, для оборудования тайника и т. д. Не верю, что «духи» его не используют.
Он поднял с земли бинокль, оброненный Вованом, и навел его на строения. Перед ним лежал небольшой, в шесть домиков, хутор, явно оставленный людьми. Двери и окна были распахнуты, многие без стекол. Хозяйственные постройки, сбитые в основном из жердей, покосились и готовы были рухнуть от малейшего ветерка. Накатанная когда-то дорога поросла травой, и только по ее высоте можно было определить две колеи, в которых травяной покров был ниже. На отшибе стояло одно строение, обнесенное полуразвалившимся забором, сложенным из камней. Дом прилепился тыльной своей частью к высокой скале, вершина которой терялась в густом переплетении ветвей. Он стоял на высоком фундаменте из того же дикого камня, что и забор, и носил следы запустения. Но входная дверь была закрыта, окна застеклены, а сплетенные из ветвей ворота прикрыты. Мало того, на крайний шест ворот и колонну забора, ограничивающую въезд, была накинута веревка. Вот эта деталь и заинтересовала Седого более всего. Потому что веревка была свежая, белая, а не выгоревшая и не выстиранная дождями до серо-стального цвета, который приобретают со временем все веревки, висящие на открытом воздухе.
– Поднимай пацанов, выдвигаемся! – сказал Седой Вовану. – Экстрим, пойдешь первым. Да включи миноискатель, щуп тут не прокатит. Если здесь тайник, «духи» минировали