Какая же академия нужна в России?. Дмитрий Менделеев
открыты двери почти во всякое время в лабораторию и библиотеку. Но вследствие стремления, весьма понятного, хотелось попасть и работать также в физическом кабинете. Я обратился тогда с просьбой в этом отношении к Ленцу. Он рекомендовал быть на практических занятиях профессора Пчельникова, а тот магнитный инструмент, который я просил для ознакомления и работы, он дать отказался вследствие того, что инструмент, постоянно стоявший в соседней комнате в шкафу, был ценный, и, по словам Ленца, я легко мог его испортить вследствие незнакомства с ним.
Так нам и не удалось заниматься практической физикой, и нам первоначальной академией был, в сущности, Главный педагогический институт в России.
И в этом отношении Академия цели достигла, русских самостоятельных ученых сделала, и уже в силу этого сущность учреждения Академии подлежит затем пересмотру. Надобность эта чувствовалась уже довольно давно. Но здесь случилось то, что случилось в России не по этому одному поводу.
Всякий ведь знает, что русское дворянство есть служилое придворное учреждение, что всякого дворянина обязывали первоначально службой, и через это, так сказать, приобретало свое значение и государственное положение. Затем дворянство было освобождено от службы и осталось дворянством с теми поместьями, которые ему за службу даны.
Так, можно сказать, произошло и с Академией. Призванная к делу педагогическому, к несению обязанностей, она получила права, так сказать, и вознаграждение за обязанности, которые она должна была исполнять. Обязанности кончились, а привилегии остались и даже увеличены.
Но не одна педагогическая обязанность, сперва составлявшая непосредственную и прямую функцию Академии, а потом связанная, по крайней мере, исторически, с существованием Академии, составляла ее действительное значение по отношению к России.
Первоначальная роль Академии состояла в изучении России как со стороны естественноисторической, так и со стороны географической, исторической и тому подобное. Всякий знает, как много Петербургская Академия сделала в этом отношении для России. Первые научные сведения, первое определение географического положения в России, ее растительного и животного царства и так далее были произведены, можно сказать, исключительно Петербургской Академией наук, или непосредственно через ее призванных из-за границы членов, или через посредство тех учеников, которых приобрела эта Академия из русских, каковы, например, Лепёхин и другие.
Но эта роль Академии со временем совершенно утратилась, – когда снимают одну основную обязанность, составляющую смысл учреждения, невольно освобождают и от других.
И. Е. Репин. Портрет Ивана Николаевича Сеченова, русского физиолога. 1889 г.
В этом последнем отношении, как и в отношении педагогическом, еще в недавнем прошлом было иначе, чем теперь. Еще на нашей памяти главную роль в изучении животного царства России играл покойный академик Брандт,