Хищник. Гэри Дженнингс
оставались.
Так, готам пришлось покинуть побережье Черного моря, и теперь половина этого народа – остготы (остроготы) – поселилась в провинции Мeзия, а вторая половина – вестготы (визиготы) – в Аквитании и Испании. Другой известный германский народ, вандалы, и вовсе покинул Европу и теперь заправлял на северном побережье Ливии. Еще один народ германского происхождения, бургунды, удерживал земли, где я родился, а франки захватили бо́льшую часть Галлии к северу от них. И хотя все эти территории номинально оставались римскими провинциями и якобы сохраняли верность империи, Рим относился к ним с величайшей подозрительностью, потому что «варвары», занимающие их, в любое время могли начать военные действия.
Единственная сила, способная удерживать всю империю в целостности, христианская церковь, тоже подверглась расколу и была слишком занята постоянной внутренней борьбой. Христианская религия, которую исповедовали в Западной империи, содержала доктрины, чуждые церковникам Восточной империи. В то же время епископы, главы пяти основных христианских епархий – к ним относились Рим, Константинополь, Александрия, Антиохия и Иерусалим, – вечно соперничали за то, чтобы одна из епархий была признана правящей в христианском мире, ей одной бы доверили назначать папу; каждому из епископов хотелось главенствовать над остальными. А еще, несмотря на то что христианство к этому времени уже в течение двух столетий было в Римской империи государственной религией, в стране насчитывалось огромное количество еретических сект и языческих культов. Германское население империи до сих пор еще оставалось верным старой религии – Вотану и его сонму богов – или же, хотя и приняло христианство, придерживалось «еретических» арианских воззрений. Многие римляне все еще по старинке поклонялись Юпитеру и множеству других языческих богов, тогда как среди воинов был необычайно популярен чисто «мужской», пришедший из Персии культ Митры.
Теперь вы понимаете, что в огромном мире за пределами Балсан- Хринкхен, в котором я, сбитый с толку и несчастный, теперь оказался, царил настоящий хаос. Разве мог я тогда предположить, что, начиная свое путешествие, делаю первые шаги навстречу тому единственному человеку, которому предначертано было восстановить в Римской империи мир и единство, закон и порядок, а вдобавок еще и стать моим добрым другом. Не только я, но и самые могущественные люди Европы даже не подозревали, что такой человек существует, потому что Теодорих – в один прекрасный день ставший известным как Теодорих Великий – был тогда, как и Торн Маннамави, еще совсем ребенком.
Хотя мы с ним практически ровесники, он, однако, в том нежном возрасте был наверняка более добродетельным и невинным. Ведь сам я за последние месяцы познал многочисленные плотские удовольствия и изведал связанные с ними душевные муки, причем в качестве как мужчины, так и женщины.
Однако во всем есть свои плюсы: когда я все-таки стал взрослым, то – как и предсказал давно покойный лекарь Крисогонус – избежал,