Абатта. Максим Бражский
стороны, он вряд ли сможет не то чтобы использовать – просто проверить эти слова.
– Итак? – Каэхон попытался поудобней устроиться на табурете. – Заинтересован ли ты и твои боги в союзе с фиолетовоглазыми?
– Я не могу дать ответ сразу, – пожал плечами Хуг. – Ведь люди – всего лишь орудия в руках богов. Послушные, слабые орудия. Но общую ситуацию обрисую, во многом из-за тебя, Каэхон. Вряд ли человек, чей замок разрушили, а семью убили, побежит рассказывать все нашему любимому королю.
Каэхон невозмутимо кивнул: если Хуг и пытался поколебать его спокойствие, то здорово просчитался. Времени прошло не так много с памятной битвы – но как много изменилось и в этом мире, и в самом кхае!
– Вряд ли Абатта сможет жить в мире с Радорией… По крайней мере, с Радорией нынешней, – сообщил он.
– Как я и думал, – удовлетворенно кивнул Хуг. – Ты знаешь, я был лордом… Но в моей семье за многие века так и не зачахла традиция поклоняться не нынешним богам, а куда более древним.
– Вроде Килхейдхеера? – уточнила Тайсама.
Хуг бросил недовольный взгляд на девушку, его перебившую, но ответил:
– Не думаю, что мои боги похожи на далекого Ледяного бога. Я могу продолжать? – Тайсама благосклонно кивнула, и жрец с заметной долей ехидства поблагодарил: – Спасибо. Итак, моя семья, и я в том числе, поклонялась древним богам Радории. Точнее, называть их так было бы неправильно: скорее, они ближе к духам. И они куда ближе к людям и менее напыщенны, чем Пробудившиеся. Когда-то давно… Кхм, скажем так: молодые небожители сделали с моими богами то же самое, что когда-то и с Килхейдхеером.
– Но это же духи, – с сомнением возразил Каэхон. Он представлял себе, что это такое. – Их невозможно усыпить. Их слишком много, они слишком не похожи по своей природе на богов.
– Ты что-то в этом понимаешь? – с интересом посмотрел на него Хуг. – Хорошо. Тогда расскажу чуть более подробно. Это не простые духи, они обладают большим разумом и силой, чем те, кого всегда можно было встретить в любом уголке мира. Но главное отличие – у них есть, скажем так, центр могущества, силы – зови как хочешь. Вот его и усыпили Новые боги, как тогда называли нынешних Пробудившихся.
– И что хотят твои духи?
– Они умеют испытывать понятные нам, людям, эмоции. Поэтому они хотят мести, – коротко ответил Хуг.
Каэхон покачал головой: везде одно и то же. Везде бесполезная борьба за власть. Повсюду какие-то старые боги пытаются свергнуть новых, а новые – старых. И на фоне этого простые смертные, разумеется, не забывают плести свои интриги. Хуг – живой тому пример: в отличие от ледяных жрецов, он совершенно не против использовать силу своих богов себе на благо, несмотря на веру.
– Я передам наш разговор Совету, – произнес Каэхон.
И тут в приоткрытое окно внезапно влетела небольшая птичка. Она кинулась к слепому кхае, заставив его отшатнуться, присела на плечо и начала что-то щебетать. Точнее, так показалось лишь Хугу: каким-то образом фиолетовоглазые понимали крылатую безобразницу.
«Вам