Одиссей. Человек в истории. Святой и общество: конструирование святости в агиографии и культурной памяти. Коллектив авторов
одержана «силой Креста» (virtute Crucis), то была победа добродетели над гордыней140. Таким образом, в этих текстах Ираклий изображается как новый Константин, победивший неверных и восстановивший христианство.
Типичные черты посвященной Ираклию нарративной традиции, которая к XII в., видимо, была уже достаточно развитой141, проявляются в рассказе Готфрида из Витербо. Так, в его хронике присутствует эпизод, которого нет в других рассматриваемых нами хрониках: император Ираклий переносит реликвию в Иерусалим – неся Честной Крест, он спускается с Масличной горы к Золотым воротам, но когда пытается войти, внезапно возникшая стена преграждает ему путь142. Над вратами появляется ангел, держащий в руке молнию в образе Креста, озаряющую небо – он напоминает императору о Входе Господнем в Иерусалим, когда Иисус Христос, который был не в пурпуре и диадемах, въехал в святой град на осле, чтобы отправиться в крестный путь, проявив таким образом величайшее смирение. И тогда Ираклий снимает с себя царское облачение, слезает с коня, берет в руки Крест и со смирением приближается к воротам – в этот момент они открываются143.
Этот мотив, получивший название porta clausa, возможно, заимствован из более раннего средневекового сочинения – «Reversio Sanctae Crucis», долгое время приписывавшегося церковному писателю IX в. Рабану Мавру (784-856) и циркулировавшего в средневековом обществе между VI и XIII вв., в котором рассказ о возвращении Креста в результате войн с Хосровом рассматривается в долговременном контексте, начинаясь с Inventio Christi – обнаружения Креста св. Еленой и св. Константином144.
Важно отметить, что в «Пантеоне», как и в других рассматриваемых хрониках, Хосров изображен как Антихрист, а Ираклий уподобляется Христу – как Христос победил смерть с помощью Креста, так и император одержал верх над своими врагами. В сочинениях хронистов Хосров-Антихрист проявляет гордыню (superbia), уподобляя себя богу, Ираклий же, который вносит через Золотые ворота Крест, – смирение подражая Христу.
Как видим, образ императора в сочинениях хронистов XII в. – последователей псевдо-Фредегара весьма сложный и противоречивый: Ираклий предстает и грешником, в наказание за свои грехи побежденным мусульманами, и идеальным христианским правителем, вернувшим драгоценную реликвию христианскому миру.
Император Ираклий и крестоносцы
Совершенно очевидно, что символическая роль Ираклия в эпоху крестовых походов существенно возросла. Ведь по существу он был первым «крестоносцем», который вел войну за христианскую веру: он освободил из рук неверных Иерусалим и отвоевал главную христианскую святыню. К тому же Ираклий, стремясь вернуть Честной Крест, отказался от роли победоносного государя и предпочел стать imitator Christi – так и каждый крестоносец подражал Христу, нашивая на одежду крест как символ крестоносного обета и тем самым отвечая на призыв Спасителя: «если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мф 16,24). Парадокс однако заключается в том, что пространных рассказов о византийском
Godefridus Viterbiensis Pantheon....P. 197. V. 25: «Obviat Eraclius, reprimens virtute superbum».
О возвращении Честного Креста сообщают многочисленные нарративные литургические и др. источники. См. их обзор в кн.:
Godefridus Viterbiensis Pantheon....P. 197, v. 40: «porta fit ut paries»
Ibid., v. 42-45: «Nolo, quod augustus gemmis procedat honustus, / Intrantis Christi sit memor ipse sibi, / Auferat ornatus, humilis pede proggrediatur, / Eraclii manibus iam crux benedicta feratur»
Благодаря шведскому ученому С. Боргенхаммару удалось выяснить, что текст был создан неизвестным итальянским автором между концом VII в. и 750 г. на основе греческих и восточных источниках См.: