Одиссей. Человек в истории. Святой и общество: конструирование святости в агиографии и культурной памяти. Коллектив авторов
т.е. вариантов отношения содержания «нормы» к «действительности»323. Это позволяло учитывать самые разные данности – от географического положения общины, обусловливающего особенности рациона и одежды, до расстановки политических сил в регионе и вполне определенных интересов канонисс и их семей. Отсюда – вместо единообразия – неисчерпаемая многоликость каноникатов. В IX–XI столетиях ни один каноникат не был похож на другой, более того, историкам вообще не известна ни одна община, которая высказалась бы эксплицитно, что живет в полном соответствии с ахенским установлением324. Поэтому историческую роль Institutio sanctimonialium следует усматривать совсем в ином. На много столетий вперед оно задало ракурс видения нерегулярных общин в аспекте их институционального и функционального отличия от монашеских, а главное, сформулировало правовые основы для их существования (прежде всего в положении о stipendia ecclesiastica). Словом, Institutio sanctimonialium предоставило канониссам известные гарантии статуса особой социальной группы, которыми те пользовались вплоть до раннего Нового Времени. Если принять во внимание социальные основы каноникатов и их – исключительную – функцию учреждений сословного воспитания и образования, не приходится удивляться тому, что никакие позднейшие реформационные движения, сопровождавшиеся волнами секуляризаций, не смогли уничтожить их как институт.
От алтаря к амбару: неявное уничижение святых в средневековой Фландрии
П.Ш. Габдрахманов
Культ святых в Средние века по праву можно отнести к одному из основополагающих социальных институтов, принимая во внимание силу авторитета святых и степень их влияния на поведение и сознание средневекового человека, которое, как известно, «было преимущественно религиозным»325. В то же время проявления неуважения к святым со стороны паствы и в особенности со стороны тех мирян, которые приближались по своему духовному настрою к монахам и клирикам, по всей видимости, могут быть представлены как один из очевидных признаков двойственного отношения в Средние века к святым326, что является одним из конкретных-проявлений амбивалентности средневековой ментальности вообще и народной религиозности в частности, о чем неоднократно писал в своих работах А. Я. Гуревич327.
Само уничижение святых не обязательно могло быть явным и открытым, принимая форму официального развенчания культа святого328 или особого ритуала «унижения святых», доходившего порой до прямого поношения и грубого глумления над ними329. Иногда пренебрежительное отношение к святым имело весьма сдержанный и довольно скрытый характер, и не всегда, возможно, даже отчетливо осознавалось и самими современниками, как именно проявление ими неуважения к ним, по сути все же являясь таковым. Поясню сказанное на примере отношения к святым со стороны алтарных трибутариев Гентского аббатства св. Петра во Фландрии330.
Алтарные трибутарии как этого аббатства,
Эта идея лежит в основе упомянутой работы Т. Шильпа. Вариативность конкретного воплощения нормы Institutio в повседневной жизни различных общин он исследует и в другой своей работе:
Зародившись еще в эпоху раннего христианства, культ святых претерпел существенную эволюцию на протяжении всего Средневековья. При этом важная роль этого института в средневековом обществе никогда не подвергалась сомнению. Сам рост интереса в медиевистике к проблеме культа святых, начиная с начала 70х годов прошлого века, был связан с новыми подходами к ней, реализованными в известных работах П. Брауна, А. Воше, Ф. Грауса, П. Делоза, Ж. Ле Гоффа, А. Я. Гуревича и др., в которых культ святых анализировался именно как социальный конструкт, отражавший массовые представления и умонастроения людей той эпохи и выполнявший важные социальные и политические функции в средневековом обществе.
Дуализм был заложен и в самом культе святых –
См. подробнее об алтарных трибутариях и посвященных им документах из архива этого аббатства –