Пророчества книги Даниила: происхождение, история экзегетики, толкование. Царство святых Всевышнего и мировая история. Игорь Бессонов
Завета. Очевидно, что процесс канонизации Пятикнижия к началу Маккавейских войн уже был завершен. Более сложным представляется вопрос относительно канонического статуса Пророков и Писаний в данный исторический период. Наиболее важную информацию относительно закрытия пророческого канона мы можем извлечь из книги Премудрости Иисуса сына Сирахова (Премудрость Бен Сиры), обычно датируемой началом II века до н.э., до гонений Антиоха Епифана. Из нее очевидно, что автор знал трех «великих» и двенадцать «малых» пророков, что позволяет заключить о том, что пророческий канон еврейской Библии был закрыт еще до написания книги Даниила. Более сложно судить о завершении канонизации Писаний и, таким образом, дате окончательного закрытия канона Танаха – скорее всего, она произошла не позднее конца I века н э132. В иудейской традиции книга Даниила вошла именно в этот раздел Священного Писания. Среди Писаний книга Даниила указывается уже в Вавилонском Талмуде (Бава Батра 14b–15a); аналогичный порядок мы находим во всех древнейших рукописях иудейской Библии. Книга Даниила стала частью раздела Писаний, вероятно, по той причине, что канон пророков к моменту ее написания был уже закрыт. Тем не менее в Септуагинте книга Даниила была включена в раздел пророков; впоследствии подобный порядок книг был унаследован христианской Библией133. Вероятно, что подобная позиция в древности была характерна и для многих палестинских евреев: так очевидно, что книгу Даниила причисляли к пророческим книгам также члены Кумранской общины и Иосиф Флавий134. Таким образом, относительно положения книги Даниила в каноне Священного Писания долго существовали определенные колебания, которые по-разному разрешились в иудаизме и христианстве.
Судьба книги Даниила в христианской традиции, несмотря на ее общепризнанный пророческий авторитет, оказалась еще более сложной и запутанной. Как уже было сказано, книга Даниила первоначально была переведена на греческий язык в Египте, войдя в состав Септуагинты в форме, заметно отличающейся от масоретского текста. Это факт, наряду с другими отличиями Септуагинты от протомасоретского библейского текста, очевидно, вызывал беспокойство грекоязычных еврейских общин, что побудило их прибегнуть к ревизиям греческого перевода с целью его сближения с оригинальным текстом. Наиболее примечательным из подобных ревизий стал т.н. «перевод Феодотиона», традиционно приписываемый иудейскому прозелиту Феодотиону, жившему в Эфесе во II веке н.э. Столь поздняя датировка представляется неоправданной уже по той причине, что в Новом Завете книга Даниила цитируется не только в переводе Септуагинты, но и в переводе Феодотиона. По мнению А. Ди Леллы, перевод книги Даниила, далее получивший наименование «перевода Феодотиона», был выполнен в дохристианское время в Палестине или Малой Азии. Его автор заново перевел на греческий 4–6 главы, где перевод Септуагинты был основан на другом арамейском Vorlage, а в остальной части книги Даниила провел ревизию перевода Септуагинты, отредактировав
Childs Brevard S. Introduction to the Old Testament as Scripture. Philadelphia, 1979. P. 65– 66.
Koch Klaus. Is Daniel Also Among the Prophets? // Interpretation 39(2). 1985. P. 121.
Op. cit. P. 122.