Яков Тейтель. Заступник гонимых. Судебный следователь в Российской империи и общественный деятель в Германии. Елена Соломински
«Еврейской библиотеки» (1871–1873), авторы которой уделяли внимание роли еврейства в европейских странах. Отец Тейтеля, торговец по винным акцизам, выбрал для сына светское образование.
Юность Тейтеля пришлась на время государственных «великих реформ», затронувших все стороны жизни общества, на время подъема еврейского просвещения, с одной стороны, и секуляризации жизни, с другой. То было и время (начало 1870-х годов) появления первых русско-еврейских периодических изданий, «Рассвет» и «Русский еврей»10, бурных обсуждений поднятых в них тем. Первыми учителями и образцами поведения нового поколения российского еврейства стали в те годы не просто духовные лидеры, но люди высокой морали, культуры и знаний. Еврейство было для них их традицией, но уже не догмой, а жизненным пространством их действенной помощи и формирования светских форм консолидации еврейского сообщества. Интегрированность в окружающее общество и прежде всего в его просвещенные слои впервые позволила образованным гражданам еврейского вероисповедания принимать на себя миссию посредников в решении юридических или социальных вопросов между властями и евреями внутри черты оседлости и за ее пределами. Интерес к русской литературе и культуре в первом поколении русско-еврейской интеллигенции был невероятно высок.
Взросление Тейтеля совпало с выходом и активным обсуждением в кругах еврейской молодежи таких книг, как «Отцы и дети» (1867) Менделе Мойхера-Сфорима и «Горячее время» (1875) Льва Леванды. Эти авторы подняли тему отношения к «маленькому человеку» как к личности и впервые поставили перед российским еврейством вопрос о роли интеллигенции в обществе11Эти вопросы активно обсуждались в изданиях «Еврейской библиотеки» (1871–1873), где авторы уделяли внимание роли еврейства в европейском союзе. Новое поколение, воспитанное на патриотических идеях первых русскоязычных школьных учебников для евреев, определило свою гражданскую позицию, чтобы реализовать ее, в первую очередь, в профессиональном, общественном и просветительском служении, в том числе и вне национальных границ.
Годы учебы в Императорском Московском университете и студенческая народническая среда укрепили стремление Тейтеля к социальной справедливости, его желание служить еврейской бедноте на юридическом поприще. Прозвучавший в эпоху активного формирования российского либерализма призыв Николая Некрасова «Иди к униженным!» Тейтель, как и многие его сверстники, воспринял практически: считая, что «евреям не следует гоняться за крупными адвокатскими кушами, а нужно иметь своих представителей в рядах честных судей»12, он поступил на государственную службу. Гуманистические идеалы просвещения, романтические идеи патриотизма и служения отечеству стали тогда символами веры интеллигенции пореформенной империи, поколения, выросшего в атмосфере горячих дискуссий и пламенных речей великих юристов тогдашней России – Федора Плевако, Анатолия Кони, князя Александра
См.:
Об этом периоде в истории русского еврейства см.: