Закон бандита. Дмитрий Силлов
лучше. Хорошо, что «Бритву» с пояса не снял. Кстати, годный совет можно в будущей книге написать – если, конечно, до этого дойдет дело: каждому, кто готовится помереть, рекомендуется озаботиться хорошим ножом перед тем, как отправиться в последний путь. А то вдруг путь окажется не последним, и в таком случае проблематично будет потом выбраться из гроба без качественного оружия последнего шанса.
Покончив с отливом, я вдруг понял, что теперь больше всего на свете хочу жрать. Помнится, у меня еще перед экспериментом желудок сводило с голодухи, но тогда в силу значимости и трагичности момента я сдержался и не стал хомячить перед загрузкой в автоклав.
Зато сейчас оторвался, благо рюкзак с продуктами лежал в двух шагах.
Вместе с оружием.
Возле автоклава раскорячился огромный агрегат, назначение которого для меня было загадкой. Экраны, лампы, кнопки, тумблеры… Наверняка ценная машина, не зря Кречетов так увлеченно с ней работал перед тем, как упечь меня в стеклянный гроб. Но главное – моя СВД по-прежнему стояла прислоненной к этому агрегату. А на столе рядом с ним лежал автомат «Вихрь», на том же месте, где я его оставил. Правда, гильз с биоматериалом моих друзей не было. Как и самого Кречетова, кстати. Ладно, разберемся.
Первым делом я проверил оружие. Все было в порядке. СВД, правда, давно не чищена, за что существенный минус ее прежнему хозяину, упокой его Зона, но с приведением винтовки в порядок я решил погодить. Мало ли, начну ее разбирать, а тут вражья сила в лабораторию вломится, застанет врасплох. Поэтому СВД я отправил за спину, присел на край стола, автомат пододвинул поближе на всякий случай, открыл сумку с припасами и принялся приводить в порядок себя. То есть жрать так, словно три дня не ел. Что, кстати, было вполне возможно – я понятия не имел, сколько пролежал в автоклаве.
Между прочим, чавканье – это тоже отвлекающий фактор. Когда оно ритмично звучит в голове, можно запоздало среагировать на странный звук за спиной. Как это со мной случилось, например.
Услышав раздавшееся сзади шипение, я схватил автомат, резко развернулся – и застыл с куском колбасы в пасти, словно кот, пойманный на месте преступления возле холодильника.
Шипел автоклав, стоявший последним в ряду. Его крышка уже почти приняла вертикальное положение. А следом за ней из стеклянного гроба поднимался… профессор Кречетов собственной персоной.
М-да… Теряю хватку. Прежде чем начать хомячить, стоило обыскать лабораторию как следует.
– Жрешь? – спросил Кречетов.
– Жру, – сказал я с набитым ртом, куда, немного придя в себя от удивления, втянул недоеденный колбасный шмат.
– Приятного аппетита, – хмыкнул профессор, озираясь. – Больше тут никого нет?
– А кто-то должен быть? – осведомился я.
– Могли, – сказал Кречетов, кивнув в сторону бронированной двери. – Но, видать, не получилось.
Я посмотрел туда, куда указывал профессор.
Из-под тяжелой стальной створки по полу расползалось