Час героев. Александр Афанасьев
русской «Нивы» только две дверцы, если кто сидит на заднем сиденье – он выходит, откинув передние сиденья, как в спорткупе. Так они и сделали, выбравшись наружу, в промозглое, туманное утро североалбанских Альп. Сразу стало понятно и то, что произошло, – тут была большая промоина, через нее кто-то проложил гать. Сейчас под колесом «Нивы» эта дрянь треснула, и «Нива» ушла одним боком в грязь чуть ли не по ступицы. Горящую фару едва не захлестывало грязной жижей.
Чуть в стороне, разрывая дальним светом мокрую вату тумана, остановилась вторая «Нива», морские пехотинцы из нее высадились и подошли посмотреть.
– Прилично влезли... – прокомментировал Динкель.
– Хорош трепаться. Динкель, Тили – боевое охранение. Динкель, ты свою свинью прихватил?
– Так точно, сэр, – пулеметчик группы похлопал рукой по ствольной коробке пулемета Калашникова. Этот пулемет он хорошо знал и брал с собой, когда предстояла операция в странах бывшего Восточного блока. Пулеметчик, как ни напрягайся, не сможет унести на себе больше тысячи выстрелов в лентах – а в интенсивном бою коробка расстреливается за пару минут. Кровью написано правило разведгрупп – идешь за линию фронта надолго, бери с собой оружие такое же, как у противника. Возможность пополнить боеприпасы за счет противника – бесценна.
Пулеметчик и один из автоматчиков прикрытия – в группе было пять снайперов, два автоматчика и пулеметчик – растаяли в сырой мгле. Погода была просто отвратительная – температура примерно минус два, то есть на грани замерзания воды, вчера прошел снег с дождем, но большей частью он уже растаял, и дороги превратились в снежное месиво. Снег на земле походил на рваную в клочья простыню, через прорехи которой бесстыдно проступает голое черное тело земли...
– Мартинсон, тащи трос. Нули, поможешь ему.
– Сэр...
Ганнери-сержант повернулся.
– Есть идеи?
– Да, сэр, – Кинан, единственный из всех, выходя из машины, не взял свое оружие, – я могу попытаться вытащить ее пробуксовкой.
– Черт, Кинан, она так только глубже завязнет. Тут целая яма с дерьмом, хрен знает, насколько она глубока.
– Никак нет, сэр. Я в бахах[11] участвовал. Это очень крепкая, хорошая машина, сэр. Как раз для таких дорог. Я бы все-таки попробовал с вашего позволения, сэр.
Ганнери-сержант кивнул.
– Вот что сделаем. Мартинсон – цепляй трос к заднему бамперу. Кинан, если хочешь, садись за руль. Овьедо – сядешь во вторую «Ниву», подстрахуешь.
– Так точно.
– Нули, поможешь Мартинсону. Давайте, время не ждет. Я не хочу тут долго стоять...
Зацепить трос за бампер оказалось дополнительной проблемой – Мартинсон, по прозвищу Большой Эм, только шагнул – и едва успел отдернуть ногу, иначе бы засосало. Можно было бы пройти по гати – но она была скользкой и ухнуть в яму с дерьмом можно было запросто.
– Какого хрена тут натворили эти ублюдки... Это не Европа, а задница какая-то...
– Зато ты сможешь сказать, что был в Европе за счет дяди Сэма, – сострил Тили.
–
11
Гонки по пустыням на длительные расстояния, что-то типа ралли-рейдов, очень массовые.