Семь песен. Томас А. Баррон
старше своих тринадцати лет, и взгляд его угольно-черных глаз был устремлен в пространство. Он еще не привык к своему новому имени – Мерлин.
Стоял оглушительный шум: смешивались карканье, хлопанье крыльев, жужжание, рычание, шипение и рев. Когда первые лучи солнца позолотили каменные столбы, гомон усилился. Какофония стихла лишь однажды, когда в круге появилась белая паучиха невероятных размеров, – она была в два раза крупнее жеребца. Собравшиеся смолкли и поспешно расступились. Несомненно, островитянам польстило внимание легендарной Великой Элузы, но, с другой стороны, они подозревали, что гостья проголодалась за время путешествия из хрустального грота, расположенного в сердце Туманных холмов. Паучиха без труда нашла свободное место.
Устроившись на куче каменных обломков, Великая Элуза почесала затылок чудовищной лапой. При помощи другой лапы она сняла со спины большой коричневый мешок и положила его на землю рядом с собой. Затем осмотрела толпу и на мгновение встретилась взглядом с Мерлином.
Делегаты все шли и шли. В каменный круг торжественно ступил кентавр с бородой, спадавшей почти до самых копыт. Два лиса с пушистыми хвостами, пританцовывая, следовали за ним, а завершала процессию молодая лесная эльфийка. Ее руки и ноги казались такими же легкими и полупрозрачными, как спадавшие на плечи пряди каштановых волос. Поросший мхом живой камень прокатился к центру круга, едва не задавив зазевавшегося ежа. Рой энергично жужжавших пчел завис над землей. Члены семейки огров устроились у границы каменного круга и коротали время, злобно царапая и кусая друг друга.
Многие из обитателей Финкайры не были известны Мерлину. Некоторые существа были похожи на колючие кусты с пылающими глазами; другие напоминали корявые сучья или кучки грязи, кое-кто был практически невидимым и лишь отбрасывал на камни слабый мерцающий отсвет. Мерлин видел созданий со странными лицами, с угрожающими лицами, с любопытными лицами и вообще без лиц. Примерно через час в круге камней собралась пестрая толпа, напоминавшая карнавал.
Поэт Каирпре старался как можно подробнее отвечать на вопросы Мерлина о странных и чудесных существах. Это, объяснял он, снежная курица, неуловимая, словно лунный свет. А вон там – праматерь долин, которая принимает пищу раз в шестьсот лет и при этом ест лишь листья цветка тендрадил. Существ, незнакомых поэту, называла девочка в одежде из листьев – Риа, обитательница Леса Друма. А некоторых не узнавали ни Каирпре, ни Риа.
Но в этом не было ничего удивительного. Ни один из островитян, за исключением, пожалуй, лишь Великой Элузы, не знал всех существ, населявших Финкайру. Однако вскоре после Хоровода Великанов, свержения злобного короля Стангмара и разрушения его Черного замка жители пожелали собрать Большой Совет. Впервые на памяти живущих всем смертным обитателям Финкайры, включая птиц, насекомых и самых странных, невиданных существ, было предложено отправить сюда своих представителей.
Откликнулись