Круг. Бернар Миньер
Горой: скалистый массив, возвышающийся на несколько десятков метров над поверхностью воды.
Марианна накрывала на стол. Он на мгновение затаился в тени, чтобы понаблюдать за ней. Марианна надела платье цвета хаки на пуговицах в стиле милитари с двумя кармашками на груди и тонким кожаным плетеным ремешком. Сервас заметил и голые загорелые ноги, и отсутствие украшений. Марианна едва тронула губы помадой и расстегнула верхнюю пуговицу. Из-за жары.
– Чертова погода, – пожаловалась она. – Но мы не поддадимся, правда?
Ее голос прозвучал глухо, как пустая жестянка, а в тоне не было убежденности. Когда она поцеловала его в щеку, он неосознанно вдохнул ее аромат.
– Вот, держи.
Марианна взяла у него из рук бутылку и поставила на стол, едва взглянув на этикетку.
– Штопор там, – сказала она, заметив, что он застыл в растерянности.
Женщина исчезла в доме, а Сервас спросил себя, не совершил ли ошибку, согласившись прийти на ужин. Он знал, что ему здесь не место, что коротышка-адвокат с цепким взглядом не преминет этим воспользоваться, если Юго признают виновным. Кроме того, расследование занимало все его мысли, так что переключиться на разговор о посторонних предметах будет непросто. Он должен был бы допросить Марианну по всей форме, соблюдая процедуру, но не устоял перед искушением. После всех этих лет… Интересно, Марианна осознавала, что делает, когда приглашала его? Сервас, сам не зная почему, инстинктивно насторожился.
– Почему?
– Почему что?
– Почему ты ни разу не приехал?
– Не знаю.
– За двадцать лет ты не прислал ни открытки, ни электронного письма, ни эсэмэс и не позвонил.
– Двадцать лет назад эсэмэс не было.
– Неправильный ответ, господин полицейский.
– Сожалею.
– Этот ответ еще хуже.
– Это не ответ.
– Конечно, ответ.
– Не знаю… это… было давно…
– Ложь во спасение все равно ложь.
Они помолчали.
– Не спрашивай, – наконец сказал он.
– Почему? Я тебе писала. Много раз. Ты не отвечал.
Марианна смотрела на Серваса мерцающими, изменчиво-зелеными глазами. Как когда-то.
– Дело в нас с Франсисом?
Он снова промолчал.
– Отвечай.
Сервас взглянул ей в глаза, но не проронил ни слова.
– Я права… Черт бы тебя побрал, Мартен!.. Ты молчал столько лет из-за нас с Франсисом?
– Может быть.
– Ты не уверен?
– Конечно, уверен. Какое это теперь имеет значение?
– Ты хотел нас наказать.
– Нет – перевернуть страницу. Забыть. И мне это удалось.
– Неужели? Как звали ту студенточку, с которой ты познакомился после меня?
– Александра. Я на ней женился. А потом развелся.
Странно бывает вот так вдруг осознать, что описание собственной жизни укладывается в несколько фраз. Странно и депрессивно.
– А